В конце экзамена, кстати, случилась забавная вещь. Слава Богу, я уже получила законную четверку, а Нинка — пятерку, и мы сидели на первом этаже. Один из одногруппников, который использовал не просто наушники, а арендованный «жучок» телесного цвета, вставляемый в ухо, едва ли не слезно упросил меня подиктовать ему ответы. Я согласилась. Подруга за компанию осталась со мной — в тот день она была очень довольная и почти что добрая.
Парень написал вопросы, я перезвонила ему и неспешно, громко и выразительно принялась диктовать текст. Этим же делом были заняты еще человек 6 или 7, разбросанных по всему длинному коридору. Уже шел пятый час вечера, в здании, где почти не осталось других студентов, кроме нашей группы, было относительно тихо и спокойно.
Пока я диктовала, в экзаменационной аудитории скучающая Елена Яковлевна, склонив голову, наблюдала за студентами, только что поставив очередной трояк.
— Скучно с вами, — проговорила она, — даже не списываете.
Едва она произнесла это, как дверь открылась, и удивленному взору студентов и преподавателя предстал наш декан. Оглядев гневным взглядом моих одногруппников, он выдал:
— Что тут творится? Елена Яковлевна! Тут все списывают!
— Как списывают? — подняла тонко выщипанные брови преподавательница. — Не может быть, я за ними слежу.
— Да им диктуют по телефону все! — едва ли не взвизгнул незваный гость. — По всему университету сидят и диктуют! Даже в туалетах!
В результате оба преподавателя заставили всех поднимать волосы — но никакого результата не получили. Догадливые студентки и студенты попрятали наушники в воротниках, а телефоны в карманах.
Сдали этот предмет все. К счастью.
Жаль, сейчас я не додумалась про наушник…
А другие пишут, кстати? Или я одна дура?
Украдкой я оглянулась на Антона: он задумчиво глядел на свои вопросы и, кажется, отчаянно хотел спать. Ну и что за отношение у него к учебе? Ладно, это его дело… А вдруг он работал ночью? Он вообще где-нибудь работает? Может быть, поэтому его часто нет на занятиях? Я на время отвлеклась от учебы. И в голову теперь лезли всякие дурацкие мысли касательно Антона. Может быть, он так однообразно и по-идиотски одевается, потому что у него не вкуса нет, а нет достаточного количества денег? И из-за этого он работает днями и ночами, и еще и учиться пытается. Бедняга. Надо же, сколько вместе учимся, а я ничего не знаю о нем. Надо бы у нашей старосты Татьяны спросить насчет Антона — эта девица все про всех знает, к тому же если у чудика тяжелое финансовое положение, он должен получать материальную помощь…
Пока я думала, прошло минут двадцать, и от мыслей меня отвлекло звонкое цоканье Нинкиных шпилек. Она самая первая справилась с контрольной и положила на стол преподавателя свои листки.
— Можете идти, — благосклонно принял ее работу Денисыч.
Когда она скрылась за дверьми, Натан Денисович на всю аудиторию сказал:
— Учитесь у студентки Журавль. На моих лекциях болтает, зато все контрольные и тесты на высшие баллы пишет. Удивительная девушка.
— Бывают странные блондинки, — хмыкнул кто-то из парней на задних рядах, и работа вновь закипела.
Мое сердце стучало сильнее — раз подруга вышла, значит, скоро напишет смс. Надо незаметно вытащить телефон, чей звук я заблаговременно выключила, положить на колени и ждать сообщения… Давай, Ниночка, напиши мне, иначе я завою от ужаса…
Подруга не подкачала (и как только она такими длинными ногтями так быстро строчит эсэмэски?), и уже через пару минут я, кося глазами вниз, читала ответы. Господи, сделай так, чтобы Натан Денисович не увидел моих списываний, он же меня на куски разорвет. Я по максимуму закрыла лицо падающими прядями волос, чтобы он не увидел моих косящих вниз глаз, и продолжала читать. Изредка поднимала глаза, чтобы убедиться, что препод сидит на своем месте. Сегодня, ко всеобщему удивлению, он был не слишком придирчив и слегка задумчив. Я бы даже сказала, что Денисыч пребывал в почти добродушном настроении. Пока не случилась катастрофа. А произошла она по моей вине.
Я дочитывала последние слова уже в третьем по счету, длиннющем, на двенадцать листов, сообщении, как всего лишь одно неверное движение ногой, и мой идиотский телефон, заскользив по капроновым колготкам, вдруг грохнулся на пол. И не куда-нибудь, а в проход!
Отвратный звук соприкосновения мобильника и поверхности пола раздался на всю аудиторию. Студенты мигом повернули голову в мою сторону, а преподаватель привстал со своего места и заспешил к проходу.
— Так-так-так, и кто тут такой ловкий? — зацокал он языком, узрев аппарат сотовой связи. — Ну я же сказал — не списывать! Вы же не первый курс, неужели не понимаете простых истин! Уважаемые, вы должны были все выучить!
Одногруппники молчали. Они явно так не считали.
— Ладно бы, хотя бы с бумажных шпаргалок списывали, так нет, перешли на технику! — возмущался Натан Денисович. —
