— Нет. С отцом жить куда удобнее.
Я не стала спрашивать почему. Поторопилась перевести тему:
— А чем ты больше всего любишь заниматься? Какое у тебя хобби?
Этот вопрос заставил Антона задуматься.
— Пишу стихи, — наконец ответил он, — это глупо?
— Нет. Почему ты считаешь, что это глупо? — удивилась я искренне. В нашей семье отношение к самовыражению и к творчеству, как к его продукту, было почти священным.
— Мне кажется, мои стихи — не самые лучшие стихи. Далеко не лучшие.
— Думаю, тебе стоит судить не по своему мнению, а по мнению других, — рассудительно сказала я. — Если хочешь, я когда- нибудь прочитаю их, — добавила я, интуитивно зная, что Антон не тот человек, который будет давать свои стихи кому попало. А с ним мы только еще начинаем общаться. Может быть, когда-нибудь потом.
Он кивнул мне, а я принялась уверять его, что писать стихи парню — это совсем не глупо, а напротив, очень здорово. Я люблю творческих людей.
— Кстати, мой папа тоже писал стихи. Еще в школе. Показал их как-то классному руководителю, а она вызвала в школу его маму, то есть мою бабушку. Томас пишет стихи еще хуже, чем картины, — поведала я старую семейную байку.
Парню явно стало смешно.
— Он создает чудесные вещи, — отозвался он. — Кать, и почему я раньше не знал, кто учится со мной в одной группе?
— С тобой учится всего лишь дочь современного полусумасшедшего художника, — улыбнулась я в ответ, все-таки польщенная. — И если применить к прилагательному «чудесные» синоним «неадекватные», то я соглашусь.
— Почему ты называешь отца по имени? — спросил Антон, перехватывая у меня инициативу в задавании вопросов. — Не папа, а Томас?
— Мы так привыкли. Томас очень демократичный. Он и сам хотел называть бабушку и дедушку по имени — у него на почве авангарда крыша совсем поехала, ну, ты заметил. И лет в восемнадцать, когда он уже учился в Санкт-Петербургской академии художеств — да-да, его туда приняли на свою беду — тогда Томас и решил называть своих родителей по именам. Бабушка этого не стерпела и побила его тапкой. По крайней мере Томас жаловался на это однажды одному из друзей… Мол, не знал, что обычная тапка может причинить столько ущерба! А Леша все никак не хочет признавать, что он не молодой мальчик, а взрослый мужчина. Не хочет быть дядей. Хотя у нас разница в возрасте около десяти лет. Смешно будет, если я его буду дядей звать, правда?
— Наверное, так, — согласился Антон. Он не был многословен, но слушал внимательно, с большим интересом.
— К тому же он — бывшая модель и помешан сам на себе, — продолжала я. — А Нелли требует называть ее сестрой по-японски. С ума сойти. Но, знаешь, я решила, что если у меня будут дети, они будут звать меня, как и положено — мамой, а не Катей или Катриной.
— Почему так? — внимательно посмотрел на меня Антон.
— Я хочу быть консервативной. Может быть, в пику родственникам. А может быть, сама по себе такая. Я хочу хорошую, нет, правильнее будет сказать, нормальную семью, — задумчиво отозвалась я. — Знаешь, мне не хватает этих слов. Мама, папа.
— Наверное, ты будешь хорошей мамой.
— Не знаю. Я хочу быть строгой, но понимающей, — призналась я.
Антон задумчиво стал разглядывать лазурное чистое небо.
— Катя, знаешь, когда ты рассказываешь мне про своих родственников, мне становится тепло.
— Тепло? Почему? — удивилась я и поняла, что мне самой тепло и уютно находится с этим странным человеком в устрашающих очках. Ну и что, что очки? Зато у него глаза красивого чистого серого цвета. А Антон продолжал:
— Я всегда мечтал о двух вещах. И второй моей мечтой была именно большая, крепкая семья.
— Вот как?
— Да. И не важно, как ты называешь своего отца: папа или Томас, важно, что он тебя любит, а ты — его. Моя мать ни за что не позволила бы называть себя по имени, но, поверь, то, что я и брат зовем ее мамой, не делает ее мягче или добрее, Катя.
— Наверное, ты прав. А второе твое желание?
— Пока не скажу, — Антон улыбнулся мне. — Когда оно исполнится — тогда обязательно узнаешь.
— Ну и ладно, — широко улыбнулась я в ответ. — Я не буду расспрашивать, хотя мне очень-очень интересно! И я хочу сказать тебе, что твои обе мечты станут реальностью! Катрина Томасовна гарантирует.
— Катрина? — удивленно переспросил парень.
— Это мое полное имя, не Екатерина, а Катрина, только не говори никому. Да, это Томас постарался, а еще он…
