хлыстов и раскрой пиломатериала по заявкам приезжают бригады командированных из Мадрида и Донецка. Тирасполь обладает четырьмя тракторами, донецкие договариваются с приднестровцами об их сезонном использовании. Большая роща грецких орехов рядом. Еще кластер знаменит бортничеством, развит кожевенный промысел, но только первичная переработка, полуфабрикат гонят в Канони и в Мадрид, по заказам.
Хотелось бы пообщаться с ними – ведь инерционно представляется, что жители Тирасполя уж точно будут на нашей стороне! Но все не так просто. Приходится исходить из разумной установки, что в этих краях гарантированно дружелюбны к Союзу всего два поселения: Березовое и Евлаши, – со всеми остальными могут быть проблемы.
Конечно, поначалу в мои планы входила тщательная прокачка этого гадюшника. Жаль, что теперь все придется отменить, карты спутаны. Вертолет спасать надо, не до прокачек!
Седьмая машина заботит больше всего.
Это УАЗ-469 в старой военной окраске «Горчичная-66», джип простой, незаряженный. Экипирован уже по-летнему – верхние половинки дверей сняты. Тент самопальный, линялый, штопаный. Задний мост военный, фары обычные, обе с трещинами, как и ветровое стекло с водительской стороны. Стоит кривовато, подвеска разбита, рессоры просажены, да и с рамой что-то не в порядке. Машину гоняют в хвост и в гриву, не заботясь о своевременном ремонте и полноценном обслуживании, такое впечатление, что добивают.
Тачанка махновская. Дикий экипаж, молодой еще, глупый.
Разукрашен советский джип по максимуму! На борту яркой краской намалеван кривоватый желтый тризуб и черно-красные руны. Это львовские… Щирі українці, западенцы, бандеровцы. Мы крепко удивились их виду – с первых же минут, как подъехали: яркие ребятки. Излишне яркие.
Чуть ниже тризуба красным выведена непонятная надпись: «Первая сотня». Что еще за бред, какая, к лешему, может быть сотня, если по аналитике Штаба западенцы способны выставить не более двадцати бойцов, – о каких сотнях идет речь? Сомов тоже не смог выдвинуть годной версии.
В любом случае, львовские – самые тревожные посетители ярмарки. И не для нас, а для француза: за Жаном следят, давно. Бодрячков четверо, всем под двадцать пять максимум, практичное камуфло, руки в наколках напоказ, вроде бы тоже что-то нацистское. Двое делают вид, что возятся с багажом, еще двое пасут товарища нашего Ренггли. С оружием у них весьма неплохо: те, что следят за пилотом, вооружены испанскими пистолет-пулеметами Star SI-35 образца 1935 года – стволы достаточно редкие. У остальных гладкоствольные полуавтоматы. И у всех четверых на ремнях пистолеты «Форт-15» калибра 9 mm Para в открытых кобурах, это ожидаемо. Не исключаю, что в багаже лежит что-нибудь длинноствольное.
Очень хорошо, что на корме нет пулемета.
Неприятные зверьки.
Гоблин с ними уже успел цапнуться, по сценарию: я заранее принял решение немного обострить сюжет. Так, чтобы в кратчайшее время получить максимум информации, – это очень важно. Индусы из Дели говорят: «Хочешь узнать человека?! Тогда задень его. Человек – это сосуд. Чем наполнен, то и начнет выплескиваться».
Можно бродить, осторожно выспрашивать у незнакомых людей, можно подглядывать и подслушивать, только результат не гарантирован… Нет у меня времени на шпионское, расклады будем понимать в динамике. Если поцапаться – узнаем много нового, раздраженный человек любит вываливать лишнее. Решил и сделал.
Они уже сидели в машине, значит, собирались загонять ее на территорию. А это деньги, между прочим! Внешняя стоянка бесплатна. Если же захочешь проехать с товарами внутрь – плати гроши. Поэтому от ворот многие тащат груз на закорках.
Мы медленно подошли к «уазке».
Я, не вступая в разговор, нагло принялся осматривать до боли знакомую машину, даже присел, оценивая техническое состояние.
– Привет, братья славяне! Да у вас тут на борту вилы вылезли. Хорошо, что не двойные! – гаркнул Мишка, небрежно облокачиваясь на крыло. – Что привезли на продажу, горилка есть?
Эти олени из Львова наверняка прибыли с товаром. Какие бы они ни были лихие да бодрые – позволить огольцам жечь бензин без дела хороший староста не позволит. А у плохого кластер долго не проживет.
Бандеровцы замерли.
– Что? Мы не братья, мужик, – солидным баском ответил парняга в черной майке, скорее всего, вожак стаи. – Москали не славяне.
На отличном русском, между прочим, без акцента. Лицо его казалось недоступным для эмоций. Ничего, сейчас проймем.
– А кто такие москали? – безмятежно осведомился Гоблин. На «мужика» напарник не отреагировал, обычно подрывается. – Кастет, ты не знаешь?
Я отрицательно качнул головой.
– Здесь Москвы нет. Не знали?
Командир, оглянувшись на своих бультерьеров, покрутил пальцем у виска. Те охотно заржали, зашумели. Стараются басить, а на деле у двоих голоса со звоном.
Все крепкие, прокачанные. Бездельники. Серьезные люди на Платформе по качалкам не чалятся, у них свои комплексы, полевые. У сталкеров, у тяжелых, погранцы свой разработали… Здесь с пляжами и ресортами напряженка, некому демонстрировать рельеф. Качаемся на натуре, собственным
