По мнению миссис Клавдии Хэмбро из Инвернес-парка, третья мировая война начнется в конце мая, но не уничтожит человечество, а спасет его. Группа, которую она возглавляет, провела несколько психических контактов с «высшими существами, управляющими нашими жизнями». По словам миссис Хэмбро, они «ведут нас к физическому уничтожению с целью духовного спасения». Собираясь раз в неделю, группа делится своими наблюдениями и мыслями об НЛО (неопознанных летающих объектах). Эти двенадцать энтузиастов живут в Инвернес-парке и ближайших городах на северо-западе Марин- Каунти. Они встречаются в доме миссис Хэмбро. «Ученые знают, что мир готов взорваться, заявляет она. Либо от нарастающего внутреннего давления, либо от атомной радиации, созданной людьми. В любом случае мы должны приготовиться к концу света».
Я вернул вырезку, и миссис Хэмбро положила ее в конверт.
– Это из «Сан-Рафаэль Джорнал», – сказала она. – Статья также появилась в газетах Петалумы и Сакраменто. К сожалению, они неточно изложили некоторые мои замечания.
– Понимаю.
Я чувствовал себя до странности слабым. Сила ее взгляда вызывала гул в моей голове. Мне еще не доводилось встречать людей, которые воздействовали бы на меня подобным образом. Солнечный свет не отражался в ее глазах, а дробился на кусочки. Это очаровывало меня. Сидя напротив миссис Хэмбро, я видел в ее зрачках часть гостиной, и комната была иной: в ней проявлялся другой план реальности. Пока она говорила, я следил за фрагментированным светом. Что интересно, за время беседы она ни разу не моргнула.
– Скажи, ты чувствовал недавно странные ощущения в животе? – спросила она. – Как будто через него пропускают какие-то лучи? И слышал ли ты громкий свист и разговор людей у себя в голове? Недавно я уловила чей-то шепот: «Не будите Клавдию. Ей еще не время просыпаться».
– Да, у меня бывали странные ощущения.
В прошлом месяце я чувствовал боль в голове. Как будто невидимый обруч сдавливал лоб. Казалось, еще немного, и затылок взорвется. Нос тоже был забит. Я почти не мог дышать. Фэй сказала, что это воспаление носовых пазух – обычный недуг, который одолевает людей при сильных ветрах вблизи океана. Другим источником боли могла оказаться пыльца от цветов и деревьев. Однако меня не убедили ее слова.
– Эти ощущения были сильными? – спросила миссис Хэмбро.
– Да.
– Ты придешь к нам в пятницу вечером? На собрание нашей группы?
Я кивнул.
Она встала и, подняв со столика дымящуюся сигарету, сказала:
– Если Фэй захочет, то пусть тоже приезжает. Мы будем ей рады. Передай, что мы ждем ее.
Попрощавшись, она ушла. А я еще час не мог сдвинуться с места, подавленный важностью этой беседы.
Вечером, узнав о визите Клавдии Хэмбро, Фэй ужасно разозлилась.
– Эта женщина дура!
Мы оба были в ванной комнате. Она мыла волосы в тазу, а я лил ей на голову теплую воду. Девочки смотрели в детской телевизор.
– Она просто выжила из ума. Бог мой! Пару лет назад ей сделали электрошок после того, как она попыталась покончить жизнь самоубийством. Хэмбро верит, что с ней контактируют марсиане. Она собрала дурацкую группу, которая встречается в Инвернес-парке. Они гипнотизируют людей. Ее отец – один из ультраправых реакционеров Марин-Каунти. Он крупный фермер и опекает среднюю школу Пойнта, которая признана самой худшей в четырнадцати западных штатах.
– Миссис Хэмбро пригласила меня приехать к ней в пятницу и принять участие во встрече ее группы, – сказал я.
– Она хочет сделать тебя своим последователем, – ответила сестра. – Эта стерва выслеживает каждого, кто приезжает в Марин-Каунти. Спорим, что она вещала о судьбе, которая привела тебя сюда. Разве не так?
Я кивнул.
– Эти люди считают себя пешками в руках высших существ, – продолжала Фэй. – Но в действительности они заложники собственного больного подсознания. Им нужна медицинская помощь.
Схватив полотенце, она оттолкнула меня, вышла из ванной и направилась по коридору в гостиную. Я последовал за ней и нашел ее стоящей на коленях перед камином. Фэй таким образом сушила волосы.
– Лично мне они кажутся безвредными, – сказала она. – При их систематической шизофрении какие-то иллюзии о высших существах гораздо безобиднее, чем паранойя с манией преследования. Для таких больных менее вредно представлять себе пришельцев, чем людей, которые пытаются убить их по каким-то непонятным причинам.
Прислушиваясь к рассуждениям Фэй, я должен был признать, что в них имелась доля истины. Некоторые слова миссис Хэмбро не вызывали во мне отклика и больше походили на психическое расстройство. Но, с другой стороны, пророков и святых всегда называли безумцами.
Пророки, они потому и кажутся безумными, что слышат неявные сообщения и замечают невидимые явления. За это их высмеивают и побивают камнями, как Христа. Я понимал, что хотела сказать моя сестра. Однако мне была видна и логика того, о чем говорила Клавдия Хэмбро.
