– За что?! – Олег презрительно скривился.
– За то, что не убили, друг мой!
Олег на это только фыркнул.
– От гусеницы! – скомандовал ему Гош. – Регуляторы, по машинам! Успеем до темноты отмахать еще километров тридцать.
Олег, прижимая к груди коробки и штык, уполз на обочину и там прилег.
– А как же Главный? – спросила Женя в легком недоумении.
Гош оглянулся. Безумный старик ушел недалеко. Теперь он выписывал по полю замысловатые кренделя, оживленно тряся головой и странно притопывая ногами.
– Да ну его к лешему! – Цыган обнял Женю за плечи и увлек к «Лендроверу». – Проверим Олега на человеколюбие.
– Не дождетесь, – сообщил Олег, переворачиваясь на спину и глядя в сумеречное небо.
– Ты идти-то сможешь? – поинтересовался Гош почти ласково, забираясь на тягач.
– Пошел вон, – ответили ему.
– Всенепременнейше. Костя! Поехали.
Машины дружно рявкнули, окутались синеватым дымком и укатили к Москве. Олег долго смотрел им вслед. Потом встал, поморщился от боли в голове, проглотил две таблетки анальгина, запил водой.
И, шатаясь, ушел в поле ловить Главного.
Гош проснулся на рассвете. Эта привычка выработалась у него давно, с тех пор, как исчезло электричество. Теперь все так спали – ловили световой день. «Ничего, зимой отдохнем, – подумал он. – А сейчас нужно открыть глаза и разобраться, кто это у меня тут под боком».
Под боком обнаружилась посапывающая Женя. Гош не стал удивляться, а первым делом приподнялся на локте и окинул взглядом окрестности. Это тоже вошло у него в привычку. Все оказалось на месте – техника, люди, рукоятка пистолета, торчащая из-под расстеленного на броне матраса. Спать в машинах было уже невозможно из-за духоты. Гош тут же вспомнил, что дальше будет еще хуже – под летним солнцем температура внутри бронированной коробки запросто достигает пятидесяти градусов. «Ничего, это ненадолго. Все равно скоро миномет развалится, а потом и «МТ-ЛБ». Без должного ухода… А ведь жалко машинки. Послужили они нам».
Гош заглянул под одеяло. Короткая черная майка и узкие черные трусики подчеркивали снежную белизну кожи девушки. «Нужно будет что-нибудь достать ей от солнечных ожогов. Надо же, а я и не почувствовал, как она пришла. Хотя бы лечь рядом с любимым человеком, раз ничего больше не получается. А снилось мне нечто такое неопределенно-сексуальное. Кончится тем, что мы сделаем это прямо во сне. Эх, Женька… Оставила бы ты меня в покое. Хоть на время. Мало я тебя обидел? Неужели ты не понимаешь, что едва я вспомню… Понятия не имею, что тогда будет и как дальше жить. Но вспомнить нужно. Обязательно нужно. Я самозванец, я живу в кредит. Это вообще пока не я – без памяти о самом главном. Как обидно, черт возьми».
Гош осторожно выбрался из импровизированной постели, натянул брюки и кроссовки, сунул пистолет за пояс. Не удержался и снова заглянул под одеяло. Покачал головой. Он чувствовал, насколько соскучился по ласке, но она должна была исходить от другой женщины. Совершенно конкретной. Родной и близкой. Высокой и стройной, исполненной яркой, дерзкой красоты. С волосами цвета бронзы… «Оп! Только спокойно… Ты вспомнишь, парень. Ты обязательно вспомнишь. Ты уже начал вспоминать».
В расстроенных чувствах Гош сполз на землю, едва касаясь десантных скоб. Он уже лазал по боевой технике, инстинктивно ставя ногу, будто делал это всю жизнь.
Костя и Большой дуэтом храпели у себя на миномете. А вот Цыгана в «Лендровере» не оказалось. Гош напрягся было, но тут на обочине раздвинулись кусты и Цыган вышел к дороге. В одних трусах, с полотенцем на шее и с зубной щеткой, торчащей из угла рта. Трусы – это была дань присутствию дамы. Раньше объездчики в жаркие дни шлялись где попало голыми.
– Привет, – сказал Цыган сквозь зубы. Руки у него были заняты мылом и тюбиком с пастой. Лицо у него было странно розовым. Вряд ли от воды. – Там ручей. Два шага. Настоятельно советую. Вода холодная, но терпимо. Я в нее целиком падал.
– Отлично! Буди ребят.
– Сделаем. – Цыган подошел вплотную, бросил взгляд на тягач и заговорщически подмигнул.
– Ты чего? – не понял Гош.
– Тихо у вас было, – объяснил Цыган и подмигнул снова.
Гош выдержал короткую паузу, соображая, как себя вести. Цыган смотрел на него открыто и по-доброму.
– Вас что-то интересует? – спросил Гош вкрадчиво и слегка отстраненно. Как парикмахер спрашивает клиента: «Не беспокоит?»
– Боже упаси! Вы меня не так поняли, капитан! Виноват. Допустил бестактность, паскуда эдакая. Кстати, а что значит «паскуда»? Вертится на языке с самого ранья…
Гош фыркнул и примирительно хлопнул Цыгана по плечу.
– Сейчас вернусь и расскажу. Извини, могу лопнуть.
