приходилось изнурять себя соляриями, занятиями на тренажерах, специальными диетами и даже прибегать к липосакции, чтобы избавиться от лишнего жира. Те же, кому было наплевать, так и таскали на себе лишние килограммы под бледной дряблой кожей. Нет, не зря народ вэтэошников «салом» кличет, не зря.
Иное дело танкисты «КТО». Все худые, жилистые, резкие в движениях. На обветренных мордах шрамы от ран и ожогов, в руки въелась углеритовая пыль и смазка, глаза бесшабашные и злые. Одно слово, «мазута», по меткому прозвищу все того же народа. Хотя, как Сеня слышал, прозвище «мазута» пришло чуть ли не из двадцатого века. Вроде бы так пренебрежительно называли танкистов представители других родов войск. Верно это или нет, Сеня не знал, но подозревал, что верно. Кажется, древние танки ходили на мазуте. Или на солярке? Неважно. Но точно на каких-то нефтепродуктах. А на современных стоят импульсные двигатели, к которым ни бензин, ни солярка, ни мазут не имеют ни малейшего отношения. Получается, с точки зрения логики не могут танкистов «КТО» звать «мазутой». Однако зовут. Значит, по наследству получили. В отличие от прозвища «сало».
Женщинам, особенно некоторым, понятно, больше нравится «сало». В основном потому, что денег у них больше. И манеры поизысканней. Но Сеня, слава небесам, не баба, сам успел повоевать в юности и понимает, чем настоящий мужик отличается от того, кто таковым лишь старается казаться. Хотя, следует признать, и среди танкистов «ВТО» попадаются нормальные люди…
– Сеня, дыру протрешь, – услышал он насмешливый голос Антонюка и обнаружил, что продолжает протирать давным-давно чистый бокал. Надо же, задумался. Бывает. Он повесил бокал в бокальницу и взял следующий.
Негромко хлопнула входная дверь. Сеня посмотрел за спину Антонюка и замер с бокалом в одной руке и тряпкой в другой. Он сразу узнал посетительницу и даже растерялся на секунду. До этого Сеня видел Валерию Стинг только на стереоскрине, и она ему, скажем так, очень нравилась. Он даже готов был признать, что в «ВТО» тоже что-то есть, раз уж их бои комментирует такая женщина.
– Налей-ка мне… – начал было Богдан и, заметив взгляд бармена, обернулся через плечо.
– Привет, мальчики! – весело сказала Валерия Великолепная, подходя ближе. – Надеюсь, мне в этом заведении нальют чего-нибудь бодрящего и прохладительного? А то уж больно жарко.
– Лера! – воскликнул Богдан и поспешно слез с табурета. – Не верю своим восхищенным глазам.
– О, Бодечка, – улыбнулась Великолепная, и Сене показалось, что в баре стало светлее. – А ты здесь откуда взялся?
– Вообще-то я неподалеку живу, – сообщил Богдан. – И не первый год уже.
– А, то есть это твое любимое питейное заведение?
Валерия была в алом коротком платье с низким вырезом, предоставляющим мужскому взгляду массу захватывающе интересных возможностей. Ко всему прочему, лифчика она не носила, что было заметно сразу, а легкие туфли на высоком каблуке удлиняли ее и без того длинные загорелые ноги до каких-то воистину головокружительных высот.
– У меня, между прочим, и еда отменная, не только выпивка, – сказал пришедший в себя Сеня. – Советую попробовать вареники с молодой картошкой и домашней сметаной. Ручаюсь, таких вареников вы еще не едали.
– Вареники – это то, что надо! – сказала Валерия и, как показалось Антонюку и Сене, не уселась, а вспорхнула на табурет у стойки. – И очень вовремя. У меня мобиль сломался, – пояснила она. – Его уже технари забрали. А я как раз успела проголодаться. Увидела вывеску, подумала, отчего бы не зайти, и зашла. А тут, оказывается, все свои. – Великолепная подмигнула Богдану, и у того сладко екнуло сердце.
«Господи, неужели ты меня услышал и решил помочь? Спасибо тебе, Господи», – мысленно произнес Антонюк.
Через пятнадцать минут Богдан и Валерия сидели за отдельным столиком, уставленным лучшими яствами, которые мог предложить владелец заведения Сеня Акулич, пили, ели и вели непринужденную беседу.
Поначалу чемпион мира никак не мог поверить своему нежданному счастью и даже в глубине души склонен был подозревать в этом какой-то подвох со стороны затейницы-судьбы. Но Лера Великолепная была столь естественна, так весело смеялась его шуткам и, по всему видать, была так довольна текущим прекрасным днем, постепенно переходящим в чудесный вечер, что Богдан Антонюк быстро забыл обо всем, преисполнился невесть откуда взявшимися отвагой и красноречием и понесся к цели, словно молодой жеребец, углядевший в весенней цветущей степи давно желанную, но доселе неприступную кобылу.
«А он ничего, вполне терпим, – думала Валерия, глядя на Антонюка поверх бокала. – Мне казалось, будет гораздо хуже. Токует, конечно, хвост распускает, красуется, но тут уж ничего не поделаешь, все мужики такие по своей природе. Или почти все. Этот вдобавок не просто меня хочет, а испытывает нежные романтические чувства. И как я раньше не заметила? Вон как смотрит. Восторг, мольба и страсть в одном флаконе. Ладно, детка, будет тебе сегодня исполнение желаний, у тети Леры подходящее настроение. Совмещу полезное с приятным». С последним своим любовником Вероника Стинг рассталась полтора месяца назад, с привычной уже мыслью «чтобыякогданибудьещесвязаласьсэтимимужиками!». Но прошло полтора месяца, и мысли поменяли направление.
Вечер сгущался. «Стара пивниця» наполнялась посетителями, и вскоре здесь стало довольно шумно. Компания молодежи врубила последний альбом известной группы «Сrazy Martians», играющей продвинутую энтри-музыку, и теперь отрешенно качалась на танцевальном пятачке, изображая полное погружение в волшебные звуки и ритмы. Энтри-музыку Валерия любила, но «Безумные марсиане» не входили в ее список лучших групп. С хорошо
