— Заберете то, что он украл? — уточнила я, получила кивок и осторожно продолжила: — А потом? Убьете в наказание?
Немой собеседник помотал головой, передернул костяшками плеч эдак брезгливо и показал подзатыльник и энергичное движение коленом приподнятой ноги.
— Ясно, по шее и пинка для скорости, — против воли рассмеялась я и весело позвала: — Эй, расхититель могил, с вещами на выход! В твоих интересах вернуть имущество законному владельцу, пока обещанный пинок и подзатыльник за кражу не трансформировались в более суровую кару.
Неуверенное шуршание на кухне и звонкий девичий голосок стали ответом:
— А не врете?
Скелет как-то странно дернулся, похоже, тоже не ожидал, что воришка окажется особой женского пола, и приложил костяшки пальцев к левой стороне ребер, туда, где у живых полагается биться трепетному сердцу. Судя по всему, давал подтверждение слову.
— Он обещает, — выступила я переводчиком. — Неси вещи, пока не передумал.
— Ладно, — пробурчали из кухни скорее сварливо, нежели испуганно. Вот же нервы, канаты, нет, тросы! В чужом мире, едва ушла от погони нежити, и такая выдержка!
В дверях кухни, перестав хорониться между столом и диваном, показалась тоненькая девчушка. Совсем молоденькая, лет четырнадцати — пятнадцати на вид, вызывающе посверкивающая черными глазищами. Она задорно вскидывала головку с короткой, под мальчика, стрижкой. Одежда с откинутым капюшоном и правда напоминала смесь спортивного костюма и облачения ниндзя, только не черного, а густо-коричневого цвета. Похоже, собираясь на дело, девочка позаботилась о маскировке. Из заплечного мешка воровка вытащила нечто весьма крупногабаритное, завернутое в некрашеную холстину. Разматывая загадочное нечто и изредка бросая опасливые взгляды на застывший неподвижно скелет, девчушка бормотала себе под нос:
— И зачем ему возвращать? Он же уже мертвый, ну почти мертвый. Что, без любимых игрушек не спится крепко? А мне бы за лук такие деньжищи отвалили! На! Забирай, жмот!
Девушка еще раз зыркнула на владельца и практически ткнула в него какой-то загогулиной с изящными обводами. Этой правда была дуга лука из дерева светлого оттенка и кости, с накладками из не потемневшего со временем гравированного металла. Костяшки пальцев скелета сжались наличном оружии с довольным хрустом, полыхнули огоньки в глазницах.
— Вот, все! — фыркнула воровка, провожая тоскливым взглядом уплывшую из рук добычу. — Иди себе назад, в гробницу, и ложись!
Скелет с места не двинулся, игнорируя пламенный призыв. Зато свободной рукой указал на мешок девицы и сделал многозначительное манящее движение пальцем.
— Кажется, у тебя осталось кое-что еще, принадлежащее нашему приятелю, — непрозрачно намекнула я.
— Черный Гадес ему приятель, — окрысилась разочарованная невозможностью утаить хоть часть добычи девушка и почти вырвала из мешка кожаный колчан, не менее богато украшенный костяными и металлическими накладками и в то же время столь же утилитарный, как лук. Наверное, этот набор был магическим, а иначе давненько рассыпалось бы в труху оперение стрел, торчавших из него, да потрескалась кожа.
Лучник повесил ремень колчана через плечо и прищелкнул челюстями, делая шаг назад. Похоже, теперь ему отдали все уворованное четко по описи, и к незадачливой воришке претензий более не имелось!
Девчушка еще раз фыркнула и шмыгнула носом, демонстрируя откровенную обиду. Столько трудилась, воровала, спринтерские рекорды ставила, а все зря. Впрочем, сочувствовать я ей не спешила. Жив ли, мертв хозяин вещей, если он предъявил на них права, значит, надо вернуть. А скелет деваху непутевую пожалел, обещанные пинок с подзатыльником попридержал, по всему видать, настоящий джентльмен, пусть и костлявый несколько больше нормы.
Колокольцы у кладовой призывно звякнули, обрывая ход размышлений. Дверь распахнулась, я, подскочив на месте, обернулась. Вместо полок в кладовой опять зиял проход куда-то ВНИТУДА. В синее высокое небо да на узкую тропу, нитью вьющуюся по горному кряжу. А еще там был звук. Высокий, чистый, далекий и близкий. Он лился сильно и звучно.
— Рог трубит, — удивленно и зачарованно шепнула вороватая гостья.
«Надо же, так вот каков звук настоящего рога, а не гнусаво-хриплое тру-ту-ту, какое пытаются воспроизводить в наших киносказках», — подумала я.
«А что девчонка будет делать в горах? Припасов ей надо собрать в дорогу. Что дать с собой?» — закружились бестолковым хороводом мысли.
Но девушка не спешила кинуться вперед, вместо нее к двери направился, отвесив мне низкий поклон, скелет-лучник. Клацая костями, сделал шаг, другой, третий, на границе между мирами приостановился на миг, поднимая свободную руку в жесте то ли прощания, то ли приветствия, и оказался на тропе там.
Вот только под синим бескрайним небом стоял не скелет, а живой, вполне живой человек. Светлые волосы, увязанные в хвост, и короткий, до колен, плащ трепали резкие порывы ветра. Прищуренные голубые глаза смотрели ясно, проницательно и чуть насмешливо, ноздри острого носа трепетали, как у гончей, взявшей след. Вместо тряпья на костях лучник оказался одет во вполне приличную, хоть и потертую кожаную куртку, распахнутую на груди. Под верхней одеждой проглядывал франтовской жилет, расшитый бисером, и светлая рубаха. Ноги в кожаных штанах и коротких сапогах уверенно находили
