– Нам известно, на каких условиях вас лечили в Тибе, – заговорила долго молчавшая Мишель, – и это, пожалуй, первая ошибка Уинтермьюта. – (Кейс изобразил на лице полное недоумение. Имя Уинтермьюта раньше не упоминалось.) – На основе использованной при вашем лечении методики владелец клиники получил семь базовых патентов. Вы понимаете, что это значит?
– Нет.
– А то, что хирург из подпольной клиники в Тиба-Сити владеет теперь контрольными пакетами трех крупных медицинских исследовательских консорциумов. Не совсем обычный поворот событий. Это сразу привлекло наше внимание.
Мишель скрестила загорелые руки на маленьких острых грудях и откинулась на пеструю подушку. Сколько же ей лет-то? Говорят, возраст безошибочно читается по глазам, однако Кейс никогда не понимал, что там можно прочитать. Из-за розового кварца очков Жюли Дина глядели бесхитростные глаза десятилетнего ребенка. Ничто, кроме костяшек пальцев, не выдавало возраста Мишель.
– Мы проследили за вами до Муравейника, затем потеряли и снова обнаружили, когда вы покидали Стамбул. От этого момента мы пошли назад и выяснили, что именно вы спровоцировали панику в «Сенснете». После этого корпорация обеспечила нам всю возможную помощь. Они провели у себя инвентаризацию, в ходе которой обнаружили, что пропал конструкт личности Маккоя Поли.
– В Стамбуле, – почти извиняясь, добавил Ролан, – все было совсем просто. Эта женщина подпортила отношения Армитиджа с секретной полицией.
– А затем вы появились здесь, – сказал Пьер, опуская бинокль в карман рубашки. – Мы очень обрадовались.
– Возможности позагорать?
– Вы прекрасно понимаете, что мы имеем в виду, – сказала Мишель. – А будете притворяться дурачком – только усложните свое положение. Вопрос об экстрадиции решен еще не до конца. Вы поедете с нами, так же как и Армитидж. Но вот куда мы направимся? В Швейцарию, где вы окажетесь просто мелкой сошкой в суде над искусственным интеллектом? Или в СОБА, где можно доказать, что вы участвовали не только во взломе и ограблении банков данных, но также и в провоцировании общественных беспорядков, которые стоили четырнадцати невинных жизней? Так что выбирайте.
Кейс вытянул из пачки сигарету, Пьер услужливо щелкнул золотым «данхиллом».
– И станет ли Армитидж вас покрывать?
Вопрос прозвучал одновременно с клацаньем закрываемой зажигалки. Голова Кейса раскалывалась, лицо Пьера плыло и корежилось, словно отраженное в грязной луже.
– Сколько вам лет, босс?
– Достаточно, чтобы понять: ты спекся, попал в глубокую задницу и теперь прямиком гремишь за решетку.
– Айн момент, – сказал Кейс и затянулся. А затем выпустил в лицо тьюринг-копа струю дыма. – А как у вас, крутые вы ребята, с полномочиями? Не следовало ли вам пригласить на эту дружескую беседу службу безопасности Фрисайда? Тут же вроде их территория, верно?
Худое мальчишеское лицо помрачнело, темные глаза сузились, Кейс напрягся в ожидании удара, но Пьер только пожал плечами.
– Это не важно, – вмешался Ролан. – Ты поедешь с нами. Нам не привыкать к неопределенности законов. Договоры, согласно которым работает наш отдел, гарантируют нам большую гибкость. Да и сами мы
Маска дружелюбия внезапно исчезла, теперь глаза Ролана стали такими же жесткими, как у Пьера.
– Ты хуже, чем просто дурак. – Мишель встала, по-прежнему сжимая в руке пистолет. – Тебе плевать на судьбу человечества. Тысячи лет люди мечтали о договоре с дьяволом. И только сейчас это стало возможным. Ну и сколько же тебе заплатят? За какую цену согласился ты помочь этой твари освободиться и вырасти? – В ее голосе звучала всепонимающая усталость, невозможная в девятнадцатилетней девушке. – Одевайся. Ты поедешь с нами. Ты и этот тип, которого ты называешь Армитиджем, вернетесь с нами в Женеву, чтобы дать показания в суде над искусственным интеллектом. Иначе мы тебя убьем. Прямо сейчас. – Мишель вскинула пистолет – блестящий черный «вальтер» со встроенным глушителем.
– Одеваюсь, одеваюсь, – пробормотал Кейс и заковылял к кровати.
Ноги так и остались ватными, неуклюжими. Господи, да неужели в этом барахле не осталось ни одной чистой майки?
– Тут рядом наш корабль. Мы сотрем конструкт Поли импульсным излучателем.
– «Сенснет» будет в экстазе, – сказал Кейс.
«А заодно сотрете и все улики, находящиеся в памяти „Хосаки“, – подумал он. – А других у вас нет».
– Ничего подобного. Это только избавит их от обвинения в изготовлении и хранении этой штуки.
Кейс натянул через голову рубашку. Увидел на кровати сюрикэн, безжизненный кусок металла, свою звезду. Он поискал в себе недавнюю ярость, но ярость эта куда-то пропала. Самое время поднимать лапки, плыть по течению… А тут еще эти капсулы с ядом…
– Опять мясо, – пробормотал он.
В лифте Кейс подумал о Молли. Она, наверное, уже в «Блуждающем огоньке». Гоняется за Ривьерой. А за ней самой гоняется Хидэо – тот самый, по- видимому клонированный, ниндзя. Из байки Финна, тот, что приходил за говорящей головой.
Кейс прислонился лбом к матово-черному пластику стенной панели и закрыл глаза. Конечности казались старыми кривыми деревяшками, разбухшими после дождя.
