Гардвейг, видимо, воспользовался потайным ходом. И теперь стоял у портьеры и смотрел на брата.
Альтрес вскочил и помог брату усесться в кресло, шипя сквозь зубы про крутые и темные лестницы, чью-то больную ногу и дурацкое безрассудство.
Гардвейг не обратил на это никакого внимания. Брат был единственным, кому дозволялось учить короля, а также попрекать, разносить (не теряя осторожности) и даже составлять за него указы. Альтресу король доверял полностью. Как самому себе.
– Прекрати квохтать…
Альтрес фыркнул, но замолчал и принялся смотреть на сюзерена.
– Надеюсь, в Ивернее твои люди не оплошают?
– Сам надеюсь.
– Анелька все сделала правильно?
– Более чем. Если вылить чуть-чуть черной краски на Лидию, Ричард вернется сюда.
– Точнее, нам придется ехать в Ативерну.
– Нам?
– Или мне, или тебе. Наверное, поеду я. А ты останешься здесь. Я дам тебе полномочия регента на случай моего отсутствия, подтянешь войска… Справишься.
– А ее величество?
– Куда ее тягать с детьми? Старших возьму, все равно девки.
– Тоже ведь… Гард, давай их к Милии пристроим, что ли? Не годится принцесс в такой глуши растить. Мы с тобой это как-то упустили…
– Их надо замуж выдавать. И лучше за границу. Подумай. Может, имеет смысл переговорить с ханганом…
– Имеет смысл взять с собой соплюшек и представить их наследнику Ханганата.
– Наследнику?
– Раньше я не знал всей подноготной. Но теперь могу и доложить. Гард, в Иртоне гостил один из самых знаменитых докторусов нашего времени. Тахир Джиаман дин Дашшар.
– Ханган.
– Ну да. А теперь представь – Великий Ханган отправил среди зимы своего наследника на трех кораблях через проклятый пролив, к Тахиру, чтобы тот вылечил принца.
– И как?
– Лечение прошло более-менее успешно. Оказалось, что парня травят.
– Чем же?
– Мой человек так и не понял. Писал что-то про кровь Кобылицы…
Это верно. Лиля не особо распространялась о болезни наследника, но шила в мешке не утаишь. Сплетни, слухи… а вирмане, которые ходили в Альтвер и зимой, и ранней весной, позволяли себе расслабиться в трактирах. Где их и ловил Ройс.
Ставил выпивку, расспрашивал… А потом отправлял отчеты. Лиля, кстати, была немного в курсе, но не препятствовала. Если информации мало, это плохо. Если ее много – тоже плохо. Так что будем делиться кусочками сведений.
– Ладно, не это важно. Мальчишку вылечили?
– Не до конца. И сейчас они всей командой направляются в Лавери.
– Зачем?
– Я понял так, что Лилиан Иртон – любимая ученица Тахира, и расстаться с ней он не может ни под каким видом.
– Даже так?
– А Эдоард ее призывает ко двору.
– Ага. То есть девчонка ко двору, за ней лекарь, за лекарем принц. Эдоард не боится мальчишку угробить?
– Он хотел, чтобы ее сиятельство еще ранней весной приехала. Не получилось. Принц еще недостаточно окреп, а вот сейчас…
Гардвейг кивнул.
– Говоришь, хороший докторус…
– А это вот. – Альтрес достал свиток, на котором были переписаны вопросы Лилиан. – Я могу послать им ответы, но сам понимаешь. Лучше…
– Вызвать их не получится?
– Нет.
– Тогда посмотрим, что дальше будет. Если все будет хорошо, увидимся на свадьбе. Но ты подумай пока, чем можно заинтересовать этого докторуса. Мало ли что.
Гардвейг неосознанным жестом потер ногу, и у Альтреса сердце защемило.
