А ты как себя ведёшь?..
Но, судя по ухмылке Апостола, Леон больше для форсу ворчал да из вредности. А может, просто проверял на слабину? Ведь никоим образом только что создавший первого фантома новичок не мог помочь и так невероятно мощному квартету против общего врага. Самое достойное для него место – это защита дома. То есть конечная линия обороны, на которой приходится бросать в бой последние резервы.
Полусотники взвалили на себя основную часть колоссальной работы по подготовке и внедрению в жизнь судебной реформы. Как она ни выглядела изначально абсурдной и утопичной, а с каждым днём казалась всё более и более реальной для воплощения. Это лишь в первый момент сдавалось, что государство, а уж тем более народ не проживёт без судей, адвокатов и нотариусов. А потом всё стало становиться на свои места.
В самом деле, если банкоматы умеют и принять деньги, и выдать их из своего чрева, то это, кажется, в порядке вещей. Помимо этого последние модели банкоматов любого клиента снимут на камеру, сверят отпечатки пальцев, измерят вес, просканируют багаж и карманы, а при особом на то желании привлечённого для помощи оператора, то и задержат на месте опознания до прибытия полиции. Значит, подобная система, охраняющая достояние банкиров и капиталистов, пригодна и действует отлично. А вот если будут строго судить по букве закона, то уже требуется уйма хитрых вымогателей в строгих тогах, которые лишний раз только своим существованием повторяют всемирно известную русскую поговорку: «Закон словно дышло, куда повернул – туда и вышло!»
То есть, кто больше заплатил или имеет власти, тот и прав. Везде и всегда! И зачем такие суды? Тем более если сами судьи, прокуроры, адвокаты и прочие ошивающиеся у гигантской кормушки по уши запятнаны связями с преступниками, подлыми политиками и разными мошенниками-аферистами. Вся эта гигантская машина только и работает лично на себя да на своих опекунов.
А что случится, если преступления будут рассматриваться машинами? Тем более что нет ничего проще, чем построить такие, которые будут намного умней, продуктивней и морально чище тех ушлых устройств, способных лишь проверять банкноты на фальшь да выслеживать тех, кто избегает платить налоги.
Получится ли задумка? Восторжествует ли справедливость?
Вот эти все темы и вопросы, пока ещё подспудно, а кое-где практически подпольно, распространялись среди основной массы народа. Причём системы подачи порой были полярно разные. Правильно проинформированные журналисты давали в статьях дельные пояснения и выдвигали утопические предложения. В ответ на них с особой истерикой высказывались критиканы, которые своей злобой и несуразными, глупыми репликами отталкивали от себя даже союзников. Затем опять следовали дотошные и вполне приемлемые для любого ума объяснения, телевизионные и газетные обзоры и развёрнутые комментарии, раскрывающие истинное положение дел.
Ну и стоило напомнить, что огромная часть всех идей, подсказок и толкований буквально проталкивалась ударами по лбу несогласных редакторов, владельцев газет и кураторов телеканалов. В ход опять пошли страшные слухи и сплетни о «чистильщиках», которые проталкивают решительно новую идею в жизнь. Дескать, основных мафиози из Москвы уже убрали, а теперь вот и за тех, которые под мундирами да под мантиями свою подленькую, рвущуюся к власти сущность скрывают.
Дело двигалось. Хоть и не совсем так, как хотелось бы.
Ибо скрип зашатавшейся системы стоял невероятный. И в какую сторону всё это рухнет, никто точно предугадать не мог.
Одной из самых тревожных, хотя и вполне ожидаемых проблем стало сопротивление грядущей реформе самого государства. А правильнее сказать, опасения президента, его команды, а также руководителей всего государственного аппарата, которые, в общем-то, считались лояльными власти и довольно неплохо справлялись на местах и в креслах своего ведомства или министерства.
Конечно, и среди них хватало людишек, живущих только одной мыслью: «Набить собственную мошну капиталом сейчас и немедленно! А там хоть трава не расти!» Но большинство всё-таки болели, переживали душой за свою страну. Пусть медленно и не всегда верно, но пытались отвоевать для народа утерянные богатства. Потому что многие осознавали: жить среди нищих – это удел нищих духом.
И вот как раз эта огромная, порой слишком инертная масса государственного аппарата могла по ошибке стать не союзниками или хотя бы нейтральными при проведении реформы «Автосуд», а врагами. Причём врагами ярыми, фанатично ослеплёнными, не управляемыми даже своими лидерами и авторитетными предводителями, если события примут кровавый окрас.
Следовало срочно привлекать их на свою сторону всеми возможными и невозможными средствами. Ну и начинать следовало «с головы». То есть непосредственно с президента. А может быть, с лиц его самого ближайшего окружения.
Но тут против обладателей начинал вступать в силу закон, который мог оставить их без сигвигаторов. Власть – она штука скользкая, непредсказуемая. Окажешь давление на президента – и вот ты уже на несколько сантиметров выше его в иерархии власти. А это не просто разрешённый лимит в сто тысяч, это уже миллионы!
И в этом направлении обладатель, как и минёр, ошибается только один раз.
Поэтому следовало всё устроить так, чтобы любые инициативы реформы якобы исходили от самого президента и его окружения. А это было ой как непросто! Не говоря уже о том, что противоборствующие группировки могут направить всю мощь ответного удара именно на президента страны. Как этого избежать? Тоже вопрос не для ученика первого класса.
