— Па-ап, — сказал вдруг Никитка. И Андрей наклонился к мальчику.
— Устал?
— Нет. Я домой хочу.
— Я тоже, — серьезно ответил мужчина, присаживаясь перед сыном на корточки и беря мальчика за плечи. — Давай будем мужчинами и не плакать. Автобус сломался. Поэтому мы идем спать в гостиницу. А утром поедем домой.
— На другом автобусе?
— На другом. Или на машине. А потом — на поезде.
— Бабушка нас будет ждать на вокзале.
— А мы ей позвоним и скажем, что приедем не утром, а позже. Вот прямо сейчас и позвоним, — с этими словами Андрей вытащил из кармана джинсов телефон и набрал знакомый номер.
— Марта Васильевна? Да, это я. Простите, разбудил вас… Нет, ничего страшного не случилось. Сломалась маршрутка, а поймать попутку до вокзала сейчас нереально. В общем, на ночной поезд мы уже не успеваем. Уедем утренним. Тут неподалеку есть гостиница, говорят. Мы сейчас туда и идем. Никитка? Никита — чемпион. Погодите, сейчас я дам ему трубку.
Андрей наклонился и прислонил к уху сына мобильный телефон. И Никита обрадованно принялся рассказывать в трубку о сломавшемся автобусе, выплескивая свои детские впечатления так бурно, будто случилось в его жизни важное и радостное событие. Андрей невольно улыбнулся, прислушиваясь к родному голоску. Для Никиты в этом возрасте открытий любое мало-мальское происшествие — великое приключение.
— Ну, все, прощайся с бабушкой и идем.
Никита послушно распрощался, и Андрей, поудобней перевесив рюкзак, скомандовал:
— Вперед, чемпион!
Когда они прошли метров двадцать в кромешной тьме, которую рассекал лишь свет от его телефона, включенного на манер фонарика, сзади послышались шаги, и женский голос окликнул его:
— Молодой человек, подождите!
Он невольно усмехнулся, услышав льстивое обращение. К молодым людям отнести его можно было с натяжкой: недавно исполнилось тридцать пять, а седина на висках лишь добавляла возраста. Но Андрей оглянулся и остановился, поджидая спешивших к нему двух пассажирок из микроавтобуса. Видимо, они тоже выбрали гостиницу, и он не ошибся в предположениях.
— Можно, мы с вами? — застенчиво спросила спутница блондинки — яркая рыжая девушка. — На безлюдной дороге как-то неуютно коротать время.
— Да не вопрос! Идемте вместе, — согласился он, подумав, что нужно было с самого начала проявить рыцарские чувства и пригласить девушек следовать с ним. Он бы так и сделал, если бы не обрезался тогда о холодный взгляд неожиданно темных для ее слишком светлых волос глаз второй девушки. Сейчас в темноте он не мог разглядеть выражения ее лица, но его воображение живо нарисовало ему поджатые губы и недовольство во взгляде.
В тишине, нарушаемой лишь шорохом их шагов, они прошли еще метров двадцать, пока одна из девушек, рыжая, не нарушила молчания:
— А вы в городе живете?
— Нет, — после недолгой заминки ответил он. — Мы собирались на поезд.
— Ой, как и мы! — обрадовалась девица. — На московский.
Он промолчал, решив не уточнять, что тоже с сыном возвращается в столицу. Вместо этого указал включенным мобильником на первый встретившийся поворот:
— Кажется, нам сюда.
Они прошли еще какую-то часть пути в неловком молчании, пока не дошли до развилки. «Прям как в сказке», — подумал про себя Андрей. — Только камня с надписью не хватает. Направо пойдешь — коня потеряешь, налево…» Терять Андрей ничего не собирался, но, не раздумывая, подчиняясь какому- то внутреннему чувству, уверенно направился прямо.
— Нам точно сюда? — окликнула его «фифа», которая за всю дорогу не сказала ему ни слова, только иногда о чем-то перешептывалась со своей подругой.
— Если не сюда, то вернемся и пойдем по другой дороге.
— Ваш мальчик не устал? — проявила она заботу. Андрей подхватил сына на руки и крепко прижал к себе.
— Он у меня чемпион.
Похоже, этот ответ девицу удовлетворил, потому что она вновь замолчала.
Не прошли они и сотни метров, как увидели очертания первой постройки — низкой квадратной «коробки», бывшей то ли сторожкой, то ли трансформаторной будкой, то ли еще чем-то подобным, служебного назначения. А дальше — остов трактора, в темноте похожий на скелет исполинского
