душ.
Утром, дождавшись Штучку, Танг внес оригинальное предложение:
– Знаете, я когда-то очень давненько играл в одну игрушку. Там было так: если не хочешь долго шагать пешком или тратить дорогой свиток, то убиваешься об мобов – и мгновенно оказываешься на респе. Назад нам придется целый день идти, а может, и больше, а рядом ход, в котором никого никогда не было. Даже на карте Агитрика он не обозначен. И оттуда часто выбираются скелеты. Можно попробовать убиться об них: сэкономим кучу времени.
Рос пожал плечами:
– Мне все равно. Главное, не забыть снизить в настройках восприятие до минимума. Чтобы не страдать лишний раз.
– Опыт потеряем, – погрустнела Штучка.
– Вернем его куда быстрее, чем за день, добывая все то же золото и параллельно убивая мобов, – ответил на это нордер.
– А вдруг вещи выпадут? У нас ведь теперь и дорогие есть. Жалко.
– Рос говорил, что шанс выпадения предметов из него очень мал. Отдадим все ему. Риск, конечно, есть, но у нас не так уж много дорогих вещей. Сколько у тебя? Две-три? Ерунда. Если не повезет и что-то выпадет, то, скорее всего, это будет дешевка. В крайнем случае попробуем вернуться и поднять.
– Ну давайте. Я тоже не хочу день терять. Быстрее бы отделаться от этого квеста, может, Агитрик потом что-нибудь получше предложит.
Узкий ход тянулся метров на пятьсот и выводил в галерею явно искусственного происхождения: неестественно прямая, она уходила во мрак в обе стороны. Присев, Рос потрогал борозды в камне и сказал:
– Похоже на шахту. Настоящую шахту. Такие параллельные линии есть там, где вагонетки ездят.
– На карте что-нибудь видно? – спросил Танг.
– Вообще ничего. Полный мрак. Неизвестная территория. Никогда раньше такого не видел. Хотя нет, вру. Было. В подземелье хаосников, где я был первым посетителем.
– Это хорошо: картографию свою покачаешь. Куда пойдем?
– Мне без разницы. Давайте налево.
– Вы первые, – сказала Штучка. – От скелетов меня в дрожь бросает. Больше всего не люблю кача на нежити. Очень уж реально все выглядит, будто на самом деле. А это что такое?
– Остатки вагонетки. Старая очень, почти рассыпалась. – Рос присел, коснулся ладонью обломков. – Ух ты! Да в ней руды полно! Кристаллитовой!
– Дорогая?
– Ага, и редко в продаже бывает. Один кусок тянет больше полусотни золотом, а их здесь шестьдесят четыре.
– Сколько?! Это выходит три с половиной тысячи золотых?!
– Около того.
– Рос! Надо не убиваться, а подольше здесь побродить. Вдруг еще найдем такие. Сдадим квест – и назад попробуем, да?
– Сомневаюсь, что здесь такие богатства на каждом шагу. И у меня предчувствие странное, – подгоняет назад. Я ему верю: нечего здесь задерживаться.
– Квест надо успеть сдать, время поджимает, – напомнил Танг.
– Ну ладно. Давайте так. Только не вижу никаких скелетов, чтобы убиться.
– Можно и без них, – Рос вспомнил былое. – Я убивался, в пропасть прыгая.
– Здесь нет пропастей.
– Скелеты!
– Где? – в один голос воскликнули Штучка и Танг.
– Идут сюда. Я их слышу.
Скелетов было семь штук. При виде троицы отряд костлявых дружно припустил к добыче. Когда на голову начало опускаться лезвие ржавого боевого топора, Рос прикрыл глаза. Удар бросил его на землю, затем последовало еще несколько.
«Вас убил персонаж: скелет. Потерян опыт: 10,1 % от текущего. Внимание! Пользуйтесь свитками и умениями, снижающими потери опыта после смерти, или услугами игроков с высоким уровнем воскрешающих умений. Внимание! При повторной смерти вы можете потерять набранный уровень! Вы возродились на текущей точке перерождения: Запертые Земли, Хребет Гранитной стены, рудник «Гнилое ущелье». Текущий владелец: значение вариативно. Высокая степень вероятности агрессивных действий со стороны монстров и игроков. Нежелательно размещать точки перерождения в опасных зонах».
Что-то в логе воскрешения Росу показалось странным. А затем он понял: владелец. Раньше писали «банда Агитрика», а теперь какое-то вариативное значение.
Обернулся в сторону ближайшей стены и понял: лог не ошибается. Мобы из свиты хозяина рудника стояли на коленях, с опаской косясь на пришельцев,
