– Да. Есть. – По губам скользнула тонкая усмешка, а поднявшаяся рука отправила в сторону отпрыска замораживающую волну. – Есть у меня замена, есть…
– Но, оте… – Он еще успевает поставить защиту, успевают вспыхнуть и взорваться охранные амулеты, но силы слишком неравны – он ничто, козявка под ногами отца… Рухнув сначала на колени, а затем на бок, эльф мог лишь ненавидящим взглядом буравить того, кто около пятисот лет терпел все его тупые выходки.
– Я устал от тебя. А у Клари очень хорошая родословная… – Буквально в двух предложениях объяснив все, причем и нам тоже, ректор одним слитным движением (ну и заклинанием) избавил сына от одежды и разместил его четко на пятый луч, тем самым завершив приготовления к самому главному ритуалу.
Если бы могла, похихикала бы над нелепостью ситуации. Сам того не ведая, ректор в разы облегчил нам задачу. Еще несколько минут на то, чтобы он закончил с нанесением рун на пол и принялся за стены… дождаться, когда почти дойдет до меня, и сделать всего полшага, чтобы выйти из тени, образованной не игрой света свечей, а эманациями смертей.
– Вечер добрый… ушастик. Ждал? – Клыкастая усмешка, и в ответ на его замешательство удрученное покачивание головой. – Не ждал… плохо. А я пришла. Развлечемся?
Он не стал тратить мгновения на выяснение, кто я, он сразу начал атаковать. Умный, очень умный… изворотливый, грамотный и исключительно подкованный во всем, что касается убийств.
Но всего лишь эльф.
Позволяя плащу смерти впитывать все то, чем он пытался меня атаковать, не зевала и сама, полностью отвлекая его внимание на себя и позволяя отцу занять удобное для атаки место. Да, я знаю, что не пробью его защиту одна, – мы можем сколько угодно атаковать друг друга магией, но дальше этого дело не пойдет.
– Да кто же ты?!! – раздался разъяренный рык, когда его очередная атака просто впиталась в плащ. – Ты не нежить!
– Правда? – Высокомерная усмешка в его любимой манере, а следом язвительно: – Ты же сам убил меня. Неужели склероз старческий одолел?
– Кто?! – Очередной огненный шар, но мне достаточно прикрыться полой плаща, чтобы он исчез в его чернильной сути.
– Думай, ректор, думай… – Видя, что он не в силах сообразить, сняла маскировку, задорно подмигнув враз позеленевшими глазами. – Неужели забыл меня?
– Ты-ы???
– Я, ректор, я… только на этот раз не одна. – Вздернула подбородок и счастливо улыбнулась, когда отец, подойдя к нему вплотную со спины, положил ему на плечи свои ладони и тем самым полностью деактивировал все его защитные амулеты, заодно поставив дезориентированного и немного оглушенного ушастого на колени. Что значат рукотворные амулеты против чистой силы смерти? Правильно. Ничего. – Хочешь что-нибудь сказать или умрешь молча и вроде как гордо?
– Последнее… – выдавливая из себя букву за буквой, зло ощерился, отказываясь признавать поражение, – желание?
– Обойдешься. – Шаг вперед, вынуть кинжал, прислушаться к внутренним ощущениям и кивнуть, согласившись с самой собой. – Не заработал.
Можно было его помучить, можно было провести ритуал, вытягивая из него жизнь, каплю за каплей, – много что можно было сделать. Вот только зная себя и зная, что мне самой будет противно, решила немного скорректировать свои первоначальные планы. Мне достаточно и одного-единственного четкого движения идеально заточенным кинжалом… Я еще несколько секунд придерживаю его отросшими когтями за шею, ловя губами его последний выдох, и только после этого вынимаю кинжал из сердца. Даже забавно… оказывается, оно у него было.
– Пап, душу поймаешь? Я к Ларику…
– Уже. – Внимательный взгляд в мои заалевшие от переизбытка силы глаза, на мои когти и зубы, а потом – чуть резче, чем следовало: – Ви, осторожней, не заиграйся!
– Да, пап… – Я еще могу контролировать ту жажду, которая рано или поздно просыпается в каждой нежити, так что хватает минуты, чтобы, поморщившись, взять себя в руки. У меня есть ради чего жить. – Прости…
– Ничего страшного, продолжай. – Махнув рукой в направлении среднего остроухого, сам он занялся копированием памяти ректора. Мы не собирались отдавать его душу инквизиции, как не думали и оставлять ее без исключительно бесценного источника информации. А вот для самой души у нас было запланировано кое-что иное…
Не делая резких движений, медленно присела на пол рядом с тем, кому была обязана почти тремя сотнями лет нежизни.
– Вот и встретились мы снова, Ларик… – Дикий ужас в его глазах первые две секунды потешил самолюбие, но тянуть время, подпитываясь его страхом, смысла не было – больше всего я хотела вновь почувствовать вкус соленых огурцов! А посему… – Поверь, это исключительно приятная встреча. Но скучать не буду, прощай.
Сил хватило, чтобы, приподняв его над полом за шею, снова выпить то, что просто обязано меня оживить, – последний выдох, последняя капля силы… кинжал вошел в тело легко и плавно, обрывая нить жизни того, кому вовсе не стоило рождаться.
