Ну, тут ему лучше знать.
Мы с интересом наблюдали, как из палочек и листьев рождается странная, немного корявая птица, напоминающая неуклюжую детскую поделку. Таналь дело рук своих обозрел весьма скептически, но в конце концов с сомнением вынес вердикт: «Долетит».
— «Бастион» не пропускает материальные предметы, — напомнила Глория очевидную для нас обеих истину.
— Я об этом уже подумал, наложу заклинание нематериальности на несколько секунд, только чтобы преодолеть силовое поле, думаю, магический фон будет минимальным, никакие приборы не пострадают, максимум будет короткий сбой.
Итак, проблему с доставкой сообщения мы, получается, решили. Теперь нужно само сообщение. И тут мы со всего маху наткнулись на еще одно неожиданное препятствие. Писать оказалось не на чем! Ни я, ни Глория не догадались взять с собой что-то для письма, все-таки сказывалась наша принадлежность к технически развитому миру. Все сообщения и письма мы с детства привыкли писать с помощью коммуникаторов, нам и в голову не пришло захватить с собой на переговоры обычную бумагу и перья, хотя обе уже продолжительное время вынуждены пользоваться только ими.
Пришлось трясти охрану. Орков сразу можно было исключить, никто и не подумал взять с собой что-то подобное. Забавно, что эльфы и люди — тоже. Все они считали, что воинам в походе такие странные вещи совершенно ни к чему, грузоподъемность из-за порталов у нас сильно ограниченная, а от теплых носков или портянок в поклаже гораздо больше пользы, чем от бумаги и перьев с чернилами. Ну не досталось нам тайных непризнанных поэтов в охране, даже среди эльфов, все какие-то очень приземленные личности. В том числе и маги. Даже Таналь! Нет, ну надо же!
В итоге после долгих мучений выяснилось, что несколько листов бумаги и огрызок карандаша завалялись у Ариль. Только вот не положено телохранителям таскать за охраняемым лицом собственный багаж, даже этого самого лица багаж таскать не положено. Так что сумки свои Ариль, естественно, оставила в лагере.
Пришлось отправить гонца.
Надеюсь, хотя бы написать письмо и доставить его мы сможем без дальнейших приключений. Вот уж не ожидала, что все внезапно с самого начала окажется так сложно.
Такой ляп с письменными принадлежностями можно было объяснить только тем, что мы с Глорией были искренне уверены: при переговорах с нашими соотечественниками это последнее, что может понадобиться. Честно говоря, далеко не каждый имперец способен дойти до мысли записывать что-то от руки, а делать это вообще умеют единицы. Такому древнему и устаревшему навыку уделяют внимание лишь в начальных классах школы, да и то не слишком долго. Во взрослую жизнь большинство наших соотечественников вступают с твердой уверенностью, что для написания любого текста достаточно сенсорной клавиатуры или программ распознавания речи. Редкие оригиналы используют световые перья, эти, пожалуй, и от руки писать умеют. Здесь, насколько я знала, для желающих аборигенов распечатывают необходимые документы. Но и сами арейцы нередко предпочитают обычным, ничего не значащим бумажкам устные договоры в форме магической клятвы. Кто ж знал, что нам придется банально посылать записочки.
Теперь следовало тщательно продумать послание, чтобы кто-нибудь после его прочтения все же решился выйти из-под защиты и поговорить с нами. И оно должно быть очень убедительным. Вообще-то изначально предполагалось, что наше присутствие само по себе будет убедительным. Как это выглядит с их точки зрения? Если уж две беременные имперки ради дурацкого каприза отправились за покупками, невзирая на все опасности, то все не так плохо, как кажется (или мы обе — непроходимые дуры). Но теперь ситуация слегка усложнилась. Ну, никто не говорил, что будет легко.
Мы, слегка помучившись и поспорив, все-таки сочинили что-то, на наш взгляд, убедительное. Таналь тем временем доделал своего вестника.
Не знаю, как эта штука из листьев и палочек может летать, но магия же, она тут любую странность объясняет. Так что птица взяла письмо в свои корявые лапки-веточки и несколько неуклюже полетела в сторону поселка, заметно заваливаясь на левое крыло. Сами мы остались на месте, Таналь свое творение и отсюда способен контролировать, а соваться под прицел лазеров лишний раз никому не хотелось.
— Все, — сообщил Таналь спустя какое-то время, — почта доставлена.
Теперь оставалось только ждать.
И мы принялись ждать. Однако время шло, а никто к нам не приходил и ответное послание тоже не присылал. Дело уже шло к вечеру, а мы так никого и не дождались. То ли с нами сегодня никто разговаривать не собирался, то ли не только сегодня, а вообще.
— Или нашу записку никто не прочитал, — заметила Глория.
Таналь на это лишь руками развел:
— Не могу гарантировать, что эту записку кто-то прочел, я лишь постарался, чтобы ее заметили.
— Ладно, не ждать же здесь ночью, давайте вернемся в лагерь, а завтра снова попробуем, — предложила я. — Может, им там время нужно подумать.
— Полагаешь, так медленно соображают? — поддел меня слегка Таналь.
— Полагаю, никак не могут ни на что решиться.
И все же, невзирая на показное спокойствие, я сомневалась и размышляла. Может быть, мы что-то недодумали, когда писали эту записку. Или с самого начала недооценили страх наших соотечественников перед неведомой магической заразой? И я и Глория воспринимали все происходящее на Арейле иначе. Изнутри. И это удивительным образом добавляло спокойствия, не зря же говорят, что неизвестная опасность всегда пугает больше. Являясь
