– Игш.
Настоящее имя спутника-человека им знать не стоит, даже фальшивое доверять боязно – слишком уж болтливы, не по глупости даже, а просто из-за отсутствия осторожности.
– Я тут сходил, пообщался с кое-кем из своих знакомых, – сообщил Эрэм, усевшись. – Сегодня ночью должен быть корабль, он остановится на очень короткое время, и может нас забрать… Обойдется это правда очень недешево, – и он назвал сумму, заставившую Мосла недовольно крякнуть, а Кость – отпустить грязное ругательство.
– А твои знакомые не боятся вызвать недовольство Корыта? – спросил Расин.
– Дело можно будет провернуть так, что он ничего не узнает, уж не сомневайся, – восставший радостно потер ладони. – А когда узнает, скажем, завтра, будет поздно и он нам ничем уже не помешает, ничем не помешает.
Дверь «Толстой кошки» открылась снова, и внутрь шагнул карлик.
– Упомянешь дерьмо, вот и оно, – пробормотал Мосол, но сделал это вполголоса.
Корыто бросил на них подозрительный взгляд, и направился к стоявшему за стойкой хозяину. Тот затараторил быстро-быстро, размахивая руками, показывая на сломанный стол, разбитые в щепу табуреты.
– Лучше бы, чтобы нас не видели вместе, но уже поздно, – сказал Эрэм. – Остановились вы тут же?
– Ну да, – ответила Кость.
– Тогда идите к себе, – велел восставший. – К вечеру я сообщу, что, как и когда.
– Спасибо за то, что сохранил мой инструмент во время драки, – заявил Мосол, поднимаясь, и даже похлопал Расина по плечу огромной ручищей. – Если что, я в долгу.
– Я запомню, – поддержал хадаганец игру, рассчитанную на Корыто.
Пусть лучше карлик думает, что пару орков с ними связывает лишь случайное знакомство.
Мосол и Кость поднялись по лестнице, хлопнула закрывшаяся за ними дверь. Корыто что-то велел хозяину и, раскачиваясь на коротеньких ножках, двинулся туда, где сидели Расин и Эрэм.
– Доброго утра, – сказал он. – Хотя для вас оно скорее веселое.
– Видали и повеселее, – настороженно заметил восставший.
– Не сомневаюсь, – глаза карлика оставались холодными, напоминали два обледенелых камушка. – Да, я получил кое-какие сведения, и после этого вы мне стали нравиться еще меньше, чем раньше… Поэтому не удивляйтесь, если за каждым вашим шагом в нашем поселке будут следить. Если хотите нас покинуть, то скатертью дорога. Сами видите, что я играю честно.
С одной стороны, он мог бы, конечно, и не сообщать, что за чужаками установят надзор. С другой, есть вероятность, что истинная цель разговора – вынудить подозрительных типов задергаться, проявить себя, и с этой точки зрения не очень удачно, что нужный корабль приходит сегодня ночью.
Эрэм кивнул:
– Мы ценим это, но думаю, что останемся. Ведь так? – и он поглядел на Расина.
– Да, – подтвердил тот.
Корыто еще несколько мгновений постоял рядом, теребя кончик носа и переводя взгляд с одного на другого. Затем кивнул на прощание и вернулся к стойке, где выпил одну за другой две кружки пива.
– Как думаешь, он говорил правду? – спросил Расин, когда карлик наконец покинул «Толстую кошку».
– Это легко проверить. Выгляни наружу.
Выброшенные с постоялого двора орки успели очухаться и убрести куда-то, зато у самого крыльца, в тенечке, скучали двое юнцов – банданы на головах, ножи на поясах, внимательные, цепкие глаза и ладони, намозоленные вовсе не лопатами. Один из них даже помахал Расину, второй не оторвался от апельсина, который сосредоточенно чистил.
И третий наверняка караулит под окном, чтобы «птички» из клетки не выскользнули.
– Ну что? – спросил Эрэм, дождавшись возвращения соратника. – Увидел?
Расин кивнул.
– Это даже хорошо, что они высунулись сейчас, – продолжил восставший. – Высунулись совершенно зря, как убедятся этой же ночью…
***
День Расин потратил на то, чтобы отоспаться.
Поднялся только в сумерках, ощущая себя не только отдохнувшим, но зверски голодным. Успел поужинать в компании все того же экипажа с «Трех лет славы» и его громогласного капитана.
Эрэм заявился как раз в тот момент, когда дело дошло до баек, а на стол водрузили очередной бочонок с пивом.
– Иди сюда, трупак! – завопил командир «Трех лет славы». – Хлебни живой воды!
