– Варда, забери у нее нож! – приказал Никита. – Нельзя убивать безоружных.
– Они хотели принести меня в жертву своему идолу, сжечь живьем! – с вызовом крикнула Ноко.
– Ты хочешь быть такой же дикой, как и та, которую ты убила?
– Нет, – опустила голову Ноко.
– Уходим. Нам надо до сумерек добраться до своих.
Обратно к своей лодке шли азуру. Никита подобрал второй арбалет и отдал его воину.
В полете воины обсуждали подробности боя. Никита усмехнулся, слушая:
– Угомонитесь, воины. Вас послушать – так каждый убил по десятку врагов, а их всего было десятка два.
Они успели сесть на острове до темноты. Здесь к Никите сразу подсел Варда, а за ним – Ноко. Варда обнял Никиту:
– Благодарю тебя, вождь, за то, что ты не бросил Ноко на произвол судьбы – сейчас ее уже не было бы в живых.
– Не благодари, Варда. Она из нашего племени. Каждый человек для меня ценен и дорог, и ни одного я не брошу. Я вождь всего племени, и вы, охотники, – часть его.
Варда обернулся к Ноко:
– Благодари Никиту!
Та встала на колени:
– Прости меня, вождь, за мой необдуманный поступок. Не следовало мне убивать ту женщину.
– Хорошо, что ты это поняла. Жизнь каждого человека – ценность для племени. А теперь встань.
К Никите подбежала Ида и с ходу обняла его. Раньше она так, на виду всего племени, не делала.
– Как я рада, что ты жив!
– А что такое?
– Сейчас воины и охотники подошли, рассказали, что вы одержали победу над дикарями. Я так за тебя испугалась!
– Пустое. Ты лучше скажи, почему не запела, не остановила дикарей, когда они напали?
– У меня от испуга голос пропал, даже говорить не могла.
– Жаль.
– Я всего лишь женщина. Мне спокойно, когда ты рядом. Тогда я ничего не боюсь.
– Ида, в походе я не могу быть все время рядом. Ты сама видишь – все устали. Неустроенность, неизвестность, а тут еще и нападение. Люди на пределе.
– Вот и устрой день отдыха. Мы на острове, нам ничего не грозит.
– Как не грозит, если я умираю от голода! – пошутил Никита.
– Бедненький, я совсем тебя заболтала. Идем, я тебя покормлю.
Из уважения к вождю ему оставили самые лучшие куски мяса и большую миску похлебки.
Никита с жадностью набросился на еду, а поев, громогласно объявил:
– Завтра день отдыха, стоим на месте. Всем спать кто сколько хочет. Женщинам готовить горячую пищу.
Известие это было встречено одобрительными криками. Племя не было кочевым, и месяц в пути оказался для него тяжелейшей нагрузкой. Здорово выручали летающие лодки. Никита с тревогой думал о том дне, когда они не смогут подняться в воздух. Рано или поздно топливо – или что там у них внутри – закончится, ведь вечных двигателей не бывает.
Утром, после завтрака, он вызвал к себе Варду и Фима.
– Пусть племя отдыхает. Нам же надо разведать дорогу и определить место следующей стоянки.
Варда и Фим устали не меньше других, но они понимали беспокойство Никиты. Они были помощниками вождя, и на них тоже лежала ответственность за судьбу племени. И они гордились тем, что вождь отметил и выбрал именно их.
Поднялись в воздух на одной лодке.
Через пару часов полета впереди показалась широкая река. Своими изгибами она что-то напоминала Никите. Не Волга ли? Никита обрадовался. Волга – как путеводная нить. Лети или иди вдоль нее и попадешь на Каспий. Даже если сломаются двигатели лодок, на них можно просто плыть по течению – все лучше, чем идти пешком. К тому же Никита не хотел осваивать побережье Каспия: рядом, с западной стороны должны были обитать племена воинственных горцев. Война с ними не входила в его планы, так можно извести все племя под корень. А вот поселиться у южных отрогов Уральских гор – самое то. Тепло, есть реки, и самое главное – сюда не доберется ледник. Кроме того, в горах есть железо и другие полезные ископаемые, а леса полны дичи. Это сейчас планета мало заселена людьми, от племени до племени – пятьдесят, сто, а то и пятьсот километров. Но придет время, когда людей станет больше и им будет тесно на прежних территориях. Никита надеялся, что к тому времени его племя станет большим и сильным, как гиперборейцы. Но те обречены, в истории от них остались только мифы. А все гордыня, мания величия. По Библии – грех!
