“То?” – спросил внутри себя я, медленно, в восторге и немом ужасе, снимая маску респиратора, притом задирая голову вверх к закрытым небесам, чтобы увидеть конец Бури… Но его видно не было.
“А сам как думаешь?” – нечто предвкушая, подсказал Голос внутри.
Я, дышавший слабо и надсадно, тут начал вздымать грудь всё сильнее. Забор воздуха легкими все увеличивался. Песок бил мне по поднятому подбородку, но в раскрытый от удивления рот не залетал.
В тот момент я вспомнил маму, отца.. всех товарищей и просто тех людей, которых встретил пока шёл к этому. Я не мог допустить чтобы все потери не оправдались, всё-таки они отдали жизнь за то, во что верили. А верили они в меня. Поэтому теперь в себя следовало поверить и мне.
Ударила сирена с гитарами, оглашаемыми последний припев, столь отлично дополняющий картину, изображающую человека, в неоднозначном страхе и уважении следящем за столь близко плывущей, причём на него, стихией, которой теперь нет равных:
Резко выдохнув носом, я отпустил голову и, специально открыв глаза, которые всё же пришлось прищурить, побежал навстречу Катаклизму, выставив перед собой мачете, лежавший по руке так, что острие было направлено в согнутый локоть.
Я не кричал, я просто бежал. Бежал к цели, постепенно накрываемой огромной тучей песка, переливавшегося волнами внизу, и таким образом идущей вперёд… Накрывать и разрушать всё вокруг. От этого исполина, своей поступью пугающего всё живое, темнел будто сам воздух. Колкий песок, струями тёкший по ветру, царапал одежду, кое-где раскрывая швы. Но от этого кровь лишь сильнее разгонялась в жилах, плавя нервы и повышая болевой порог: заставляя двигаться дальше.
Хотя, кончено же, я и осознавал, что с этой невероятно огромной силой я поделать ничего не мог, но с тем, что она отчасти в себе несла…
В голове билась лишь одна мысль:
“И что же будет дальше?...
