– Это верно лишь отчасти.
– В любом случае от своей природы не убежишь. Зачем столько отрицания судьбы, любви, дара… На Земле так принято?
Я покачала головой.
– Ага, значит, ты борец. Так прими же то, что суждено и есть. Если ты будешь моей ученицей, это поднимет мой авторитет преподавателя. Сильный ученик – это мечта. Но и тебе я постараюсь дать все, что знаю, а знаю я немало. А еще для того, чтобы обучение прорицанию происходило успешно, нужно полное доверие. Пока его нет, но, я думаю, все получится.
Смотря на эту странную женщину, я колебалась. Все-таки знать будущее, причем любое, – это страшно, а особенно – свое. Тем не менее такая возможность манит, удержаться практически невозможно.
– Не переживай, я не тороплю тебя и подожду, когда ты поймешь, что тебе суждено.
Поблагодарив за чай и помощь, я попрощалась и отправилась в свою комнату, но мысли о Пиграно не выходили у меня из головы. И скоро я поняла, что не зря. Спорить с прорицательницей никогда не нужно.
Ночью мне приснился невозможный сон. Какая-то странная эротическая фантазия. Сначала я думала, что схожу с ума, но потом поняла, что это не совсем мой сон. Эмоции и ощущения были пропитаны такой страстью, что я, казалось, задыхалась. И этот сон я делила с… Димой!
Глава 17
Природа всегда сильнее принципов.
Нежное прикосновение к коже, поцелуй, наслаждение, шелк волос сквозь пальцы, легкие поцелуи груди, ласки тела. Обнимать, целовать, прижимать и касаться, касаться… Невозможно оторваться, невозможно не ласкать. Тоска и томление по телу, удушающая страсть и столь долгожданное соединение…
Это была самая трудная ночь в моей жизни. Утром, когда меня выхватило из этого кошмара пробуждающее заклинание, я была рада ему, как родному!
С кровати поднялась совершенно неотдохнувшая и очень злая. Не обращая внимания на соседку, я, одевшись, направилась в столовую. Но сегодня меня интересовал не только легкий и быстрый завтрак. Мне хотелось увидеть дракона и в реальном мире придушить гада!
Увы, в столовой ждало разочарование: этой ящерицы не наблюдалось. Зато имел место не менее злой, чем я, оборотень с красными от недосыпания глазами.
Скупо поздоровавшись, я взяла кефирчик – так я называла розоватую жижу с похожим вкусом – и отправилась к собрату по несчастью. Ели мы молча и практически закончили, когда увидели его!
О-о-о… У меня просто руки зачесались от желания сделать мужчине больно. А с соседнего места начало раздаваться утробное рычание. Вот так мы и смотрели волками на Диму, а он, застыв с кефирчиком в руках, – на нас.
Если у дракона и оставались сомнения по поводу нашей осведомленности о его развратных фантазиях, то теперь он понял точно – мы все видели, знаем и, что хуже всего, еще и испытали. Причем не свои, а именно его эмоции.
Лицо Димы начало розоветь. Нет, какая прелесть, он умеет смущаться! А по фантазиям так сразу и не скажешь.
Встав, мы со Славой подошли к нему, схватили за руки и молча поволокли из столовой. Та-а-ак… Где тут пустая аудитория?
Запихнув дракона в первое подходящее помещение, мы стали на него орать, даже не старались перекричать друг друга, просто сбрасывали накопившееся. Через минут пятнадцать я выдохлась и поняла главное – проклятый песец снова прокрался в мою жизнь и все портит. Проклятый зверек! На вилы его!
Пока ребята ругались, я покинула их и отправилась на лекцию к Пиграно, чтобы отпроситься. Хотя негоже пропускать занятия, особенно по такому предмету.
Преподаватель, выслушав меня, чему-то усмехнулась и отпустила, напомнив, что в случае необходимости она ждет у себя в каморке.
Вернувшись, я сразу поняла: накал страстей достиг апогея и ребята разве что не дрались. Сама я испытывала не менее сильные чувства, но хотя бы себя сдерживала.
– Хватит!
Мужчины замерли.
– Мне тут вообще хуже всех. А вы еще и драться собрались?
Зря я это сказала. Оба перенесли свою злость на меня.
– Ну конечно, одной тебе плохо! – воскликнул Дима. – Да я только с твоим появлением узнал, что такое страх! Ты же постоянно чего-то боишься или сомневаешься. Как можно так жить?!
– А я сегодня ночью был просто счастлив. Так сказать, познакомился с реалиями нашего жестокого мира, – высказался Слава.
Ну все, хватит.
Прищурившись, я, переполняемая яростью и злостью, зашипела:
