так что терять тебе нечего, а приобрести можешь много. В чем тогда проблема?
– Я стесняюсь.
– Представь, что ты танцуешь. А наряды у тебя такие, что стесняться как минимум странно.
– Я не сисек своих стесняюсь, я ими горжусь. Я стесняюсь читать роль перед камерой, а делать придется именно это.
– А ты представь, что просто показываешь сиськи.
– Вот дурак, – вздохнула она.
Так дураком в «Грин Корк» и приехал. Правда, с мыслью о том, что звезда перестрелки в пустыне вполне могла бы сказать, что ее спас… черт, «Додж» не годится, ими не я торгую… «Крайслер»? Надо срочно брать ей «Крайслер», и пусть его хвалит, да.
Несмотря на то что вторник, да и еще не поздно, в зале было людно и шумно. И Нив там уже распоряжалась вовсю. Схватив нас прямо у входа и звонко расцеловав Сюзет, она тут же потащила обоих в верхний зал, где нас ждал лучший столик.
– А Полли нет, что ли? – удивился я.
– Сидит с ребятами сзади, сейчас придут. Лиз! Айрин! – Нив махнула рукой вошедшим в зал девушкам, той самой, что была тогда в кабаре с Брайаном, и еще одной, незнакомой. – Давайте к нам! Это Сюзет, та самая, я говорила, – тут же пошли представления. – Лиз тебя видела, она в кабаре тогда была. Айрин, знакомься…
Я даже немного потерялся в этой кутерьме, но все же не забыл заказать себе стандартный «Джи-энд-Ти по-испански» у подбежавшего официанта. Не уверен, что в ирландском клубе стоит заказывать вино, а вот джин с тоником тут точно сумеют смешать.
Через пару минут в зал зашли Полли, Брайан и еще какой-то высокий худой парень с типично ирландским бледным лицом и темными волосами, которого Полли представил как Кила.
– Это вы с Раулем приятели? – уточнил я, пожимая руку.
– Ага, точно. И того засранца тоже я вам тогда сдал, – заухмылялся он.
– Это вы о чем? – с подозрением спросила Сюзет.
– Я рассказывал. Тот актер, – не стал я углубляться в подробности, но она поняла.
Компания расселась, причем женская ее часть отделилась на своем углу стола, а я оказался рядом с О?Харой. Сначала болтали обо всем, от футбола до автомобилей, но затем Полли спросил:
– Помнишь того чинка, Ву, через которого вы бумаги продавали?
– Помню, конечно. – Я несколько картинно хмыкнул. – Такой бизнес до смерти не забудешь.
– Вот уж точно. – Полли гоготнул. – Короче, гребаного Ву выставили на всю наличность, что у него была. Куча бумаги ушла, просто огромная гребаная куча. Ломанули ящик. Он вообще с рельсов слетел, завалил всю охрану, что место стерегла. Сам. Прикинь, мать его?
– Охренеть, – протянул я.
– Короче, он теперь всем должен. Там половина бумаги чужая была.
– Ваша, что ли?
– Не. – Полли отмахнулся. – Падди ему и пенни не даст. Мы только с его борделя «виг» берем, и все, потому что если мы не будем брать, то возьмет кто-то другой. А «виг» там серьезный. Кил к ним раз в неделю катается, собирает. На китайских давалок спрос большой, всякие знаменитости все время пасутся, мать их. Как этот ваш. – Он заржал. – Кил рассказал, а потом в газетах читал. Слушай, что там вообще за история?
– Да смех один, а не история, – отмахнулся я. – Актер этот сидит на героине, а нас попросили выяснить, кто и как им продает дерьмо. Забрали его, вывезли к докам, попугали, он все и выложил.
– А газетчикам он рассказывал, как там чуть ли не в задницу всех послал, – сказал Кил.
– Он обмочился в самом начале беседы. Насчет «посылал в задницу» не помню.
Кстати, интересно, откуда течет в ФБР? Маркам тогда почти сразу узнал, что кто-то пытается продать бонды. От ирландцев или китайцев? Или даже… не хочется на Диану Донатовну думать, но тоже возможно. Так что совсем откровенничать нигде не нужно, хоть я никогда этого и не делаю. История с Милландом безопасна, он сам не захочет свое грязное белье на публику тащить, тогда конец его карьере.
– Слушай, а этот чинк, – я сделал вид, что только сейчас про него вспомнил, – он вообще чем занимается? Я думал, что бордель держит и все. Зачем ему тогда деньги брать взаймы?
– Хрен его знает, всякое болтают. – О?Хара пожал плечами. – Он там у себя в Чайна-тауне большая гребаная шишка вроде. Наверняка дерьмо возит, чинки вообще полезли в это, мать его. Гинни и корсиканцы брали всегда дерьмо у турок, а теперь чинки дешевле дают. Дерьмовый бизнес, поверь. Рано или поздно он убьет все аутфиты, помяни мое слово.
– Почему?
– Потому что за дерьмо стали давать большие сроки, парень. Вот сам прикинь: взяли какого-то даго на том, что он игру держит, так? Ему светит года четыре, выйдет через два, сидеть в банке будет как король, семья даже соскучиться не успеет. А если возьмут с дерьмом, да еще и с контрабандой – это
