– Полежи здесь, – сказал я чуть настойчивей. – Я сейчас вернусь. И не вздумай дергаться, а то я тебе мозги вышибу, – оставил я вежливость окончательно и показал ей пистолет.
Телефон… вот же он, прямо в спальне. Актриса попыталась встать, но я толкнул ее обратно, уже без всякой жалости.
– Лежать!
Так, номер у меня записан, я быстро листал записную книжку. Да, вот он.
Ответил агент не сразу, уже где-то после десятого гудка зуммера. Голос был недовольный.
– Да?
– Это я, Поль.
– Что случилось? – Он насторожился.
– Я в квартире у вашего друга. И нашел здесь Джин Фей, совершенно голую и общающуюся с астралом. Она нанюхалась до беспамятства.
– А он?
– Здесь только я и она.
Сол пару раз глубоко вздохнул, затем спросил:
– Можешь ее оттуда вытащить? И отвезти куда скажу?
– Думаю, что смогу.
– Вези… вези ее к клинике «Рассвет», это в Ривер-Парадайз. Прямо по главной дороге до конца, там будет ограда с воротами. Я тебя там встречу, или дождись меня, мне надо сделать еще пару звонков.
– Хорошо. – Я положил трубку и повернулся к актрисе, так и лежащей в излишне вольной позе. – Одевайся, быстро!
– Сначала любовь! – Она раскинула руки для объятий.
– Здесь через десять минут будет полиция, и любить тебя будут в камере. Одевайся!
– Ка-а-кая поли-и-ция? – Она снова заговорила так, словно в патефоне ослабла пружина.
– Обычная. И тебя арестуют. А завтра ты будешь во всех газетах. И если ты не оденешься, то будешь в них голой и унюханной героином.
– Они не напечатают такое. – Она отмахнулась и захихикала.
Так, вон ее платье и сумочка, вон туфли. Белье к черту. Жанин ходит без белья, и эта походит. Подобрав все это с пола, я швырнул вещи ей.
– Одевайся, или получишь по заднице. Быстро! У тебя минута.
А у меня еще дело. Поэтому, оставив Джин Фей в спальне, я быстро прошел в кабинет Монро, опустился на колено возле письменного стола и с усилием приподнял одну тумбу. Пошарил под ней рукой – да, хоть облицовка и закрывает все до самого ковра, под ней есть свободное пространство. Только отпечатки вот, отпечатки…
Что в столе? Начал быстро выдвигать ящики и в самом нижнем нашел жестяную сигарную коробку. Взял аккуратно, посмотрел «на отблеск», включив настольную лампу – вся захватана. Влезет пакет?
Вывалил сигары, пакет влез. Отлично. Сигары в сумку, а коробку под стол. Вот теперь лучше, теперь дело сделано. И теперь заняться актрисой. Мне она никто, но Солу важна. А мне важен Сол. Нам важен, вместе с Сюзет.
Та, естественно, даже и не подумала одеться. Теперь она валялась на животе и пыталась дотянуться до тумбочки, а если точнее, то до бумажки с порошком.
– Нет, нет, нет. – Я ударил ее по руке. – Никакого дерьма.
Я схватил ее за руку, дернул так, что она чуть не свалилась с кровати.
– Садись!
– Э-эй, мне нужно. – Она снова тупо потянулась к героину.
– Не нужно. – Я высыпал порошок на пол и растер ногой. – Одевайся.
Я расправил ее платье и попытался натянуть ей через голову, но она отказалась поднимать руки наотрез. А когда я попытался это сделать за нее, еще и сложила их на груди. Я уже собирался отвесить ей оплеуху, но в последний момент решил, что так пока даже удобней. Поэтому присел, схватил ее за ногу и попытался надеть туфли.
Получилось тоже плохо, совершенно расслабленная ступня в них не лезла. Будь она в чулках, может, и было бы проще, но чулки тоже валялись на полу. И натягивать их на нее не было ни времени, ни желания.
Я огляделся, взгляд остановился на прикроватной лампе, а если точней, то на проводе. Схватив ее, я рывком выдернул шнур в нитяной оболочке, сложил его пополам.
– Ты одеваться будешь?
– Н-нет, – замотала она головой под платьем. – Ты ублюдок, Эйби тебя убьет.
– Эйби поедет в тюрьму, его уже забрали, – сделал я последнюю попытку решить дело мирным способом. – И если ты отсюда немедленно не смоешься,
