слушал как сквозь вату, и ощущал так, будто мое тело было затянуто в тонкую пленку. Я пробовал куда-то ползти, прежде всего, для того, чтобы выяснить, жива ли леди Игульфрид – я помнил, что маг перед смертью отправил в ее сторону целое море огня. Мне это не удалось – хотя действие заклинания мага закончилось, я двигался с трудом – все движения были вялыми и неуверенными, как если бы я выпил какое-то неправдоподобно большое количество вина. Действие зелий, которые я выпил перед тем, как спрыгнуть в зал, прекратилось, и я почувствовал слабость. Захотелось спать, но я боялся, что если позволю себе уснуть, мое место в моем же теле займет маг. Теперь я знал, как его зовут, чувствовал его эмоции, знал то, что было известно ему. Конечно, не все – только то, что он должен был сделать в Империи. Я чувствовал, что пока я бодрствую – я сильнее его, но стоит мне заснуть, как он займет мое место, и тогда неизвестно, что будет. Если его магические умения останутся ему доступны – все может начаться сначала.
Надомной появилась встревоженная физиономия Ханыги, украшенная впечатляющим фингалом – кажется, у него был сломан нос, да и вокруг глаз красовались синяки, свидетельствующие о том, что гоблин получил сотрясение мозга. Первым делом я задал самый животрепещущий на тот момент вопрос:
– Как там Игульфрид?
Перед глазами появилось лицо девушки – лицо ее покраснело, ресницы и брови обгорели, волосы свернулись в колечки.
– Я здесь, Сарх, все в порядке. Что с тобой?
От облегчения я чуть не потерял сознание. Сдержаться было трудно, но я все-таки усилием воли заставил себя вернуться в реальность:
– Свяжите меня. Заткните рот кляпом. Этот урод у меня в голове, я боюсь, что если потеряю сознание, он займет мое место. Не давайте мне уснуть, ладно? Игульфрид, ты не знаешь, как его вытащить? Я так долго не протяну. Он еще здесь… Отрубите ему голову, ладно? На всякий случай.
Лица пропали у меня из поля зрения, и через некоторое время я почувствовал, что меня связывают.
– Я не знаю как тебе помочь, Сарх – девушка чуть не плакала. Можно я попробую снова войти в твой разум?
– Не нужно! Он ищет выход, мне кажется, он только и ждет возможности куда-нибудь ускользнуть! Пусть все остается так, как есть. – Я действительно почувствовал энтузиазм, когда ведьма предложила покопаться у меня в мозгах, и боялся, что эта радость – не моя.
– Хорошо, – девушка так вздохнула, что я понял – она тоже вовсе не была уверена в результате. – Я тебя сейчас полечу, ладно? У тебя вся спина обожжена. А потом тебя, хорошо? – это уже относилось к Ханыге.
– Сарха лечи, а меня не надо. Не трать силы. Лучше придумай, как сделать, чтобы он не спал. Я пойду, поищу юную леди Эйст.
– Там, есть небольшое ответвление, примерно шагах в тридцати от того места, где мы вышли. Первое ответвление направо по коридору. Она там, спит. Только осторожнее, на входе в комнату стоит сигнальная нить, где-то на уровне колена. Если заденешь – пещера обвалится.
Ханыга понятливо кивнул, и исчез. Вернулся он примерно через час, и не один – шефу и остальным, наконец, удалось добраться до нас – они с Ханыгой встретились, когда гоблин пытался придумать, как перенести сюда "спящую красавицу", не задев сигнальное заклинание. К тому времени я чувствовал себя уже почти сносно – чувствительность так и не вернулась, но боли в спине я уже не чувствовал – ведьма подлечила. Себя она тоже успела полечить, лицо ее теперь было нормального цвета, и последние минут двадцать она сидела, держа мою голову у себя на коленях, бормотала что-то успокаивающее и следила за тем, чтобы я не заснул. Если бы я не боролся изо всех сил с желанием заснуть, я был бы совершенно счастлив – но мне и так было ужасно приятно – давно я не чувствовал себя так спокойно и умиротворенно. Так что кроме всего прочего мне приходилось бороться с желанием повернуть голову и потереться щекой о колено нашей ведьмы. И я уверен, что это желание было моим собственным, это уж точно. Я напоминал себе, что я себе не принадлежу, что мне предстоит жениться на какой-то неизвестной девице, которую я до сих пор так и не видел, и что мне еще предстоит серьезное разбирательство с матерью Сенней – все-таки как ни крути, а я исчез, фактически отказался присутствовать на собственной помолвке и, значит, в очередной раз навлек на себя неприятности. Но стоило леди рассеянно провести рукой по моим волосам, как все эти мысли куда-то улетучивались. Мне было ужасно приятно, и мне даже не хватало сил скрыть этот факт.
Не знаю, сколько времени это длилось, но обратно в реальность меня выдернул недоуменный вопрос шефа:
– А чего это он у вас связан? Игульфрид, он что, приставал к тебе? И ты его после этого так нежно гладишь? Демоны степей, что тут вообще происходит?! Головы какие-то валяются… Надо полагать, этого гребаного диверсанта вы все-таки прикончили?
– Не совсем, – вздохнув, призналась девушка, и пересказала шефу происшедшее. Он с интересом слушал, потом подошел поближе, и задумчиво пихнул меня ногой.
– Вот оно как получилось. Эй Сарх, как думаешь, может, нам тебя просто зарезать тут, чтоб не мучился? А что, нет разумного – нет проблемы… Эй-эй, девочка, не надо на меня так смотреть! Надо уметь различать, когда начальство говорит всерьез, а когда шутит для поднятия духа раненого бойца.
– Спасибо, шеф. Я всегда знал, что ты обо мне заботишься, – язвительно прокомментировал я. – Без твоих дружеских подначек моя жизнь была бы серой и пресной. Лучше бы придумал, как меня теперь отсюда переправить куда-нибудь, где есть квалифицированные маги. И лучше бы в столицу. При учете, что добраться сюда морем в ближайшие месяцы не представляется возможным, а спать я боюсь.
– Да чего проще, отправим сообщение в Эйстгард, оттуда – в столицу. Пришлют за нами каких-нибудь летучих зверей, мантикоров там, или грифонов. Плевать на традиции, думаю, с учетом того, что мы, вроде как задачу выполнили, на них можно наплевать. Да и безопаснее это, чем по морю девчонку волочь. Между нами – на эти традиции уже давно все положили, и все эти свадебные ритуалы никто не выполняет. Дурацкая, вообще-то блажь, потратить
