разбираться некогда.
Копейщик дико махнул несуразно длинным копьем. Дурацкий выпад. Блор отбил острие наконечника и прыгнул вперед, вбивая Кхолу под подбородок. Глаза врага изумленно выпучились, и сознание покинуло тело. Острие прошло в мозг. Догадка пришла задним числом — этот кавалерист и не умел драться пешком своей длинной пикой. Будь воин на коне — так легко и просто не вышло бы. Еще неизвестно, кто кого прикончил бы в секунду.
Один из нападающих на Франка отшатнулся, и его развернуло. Деревянная рукоятка топора торчала у него из середины лба, прорезав шлем и развалив голову на две половины. Меч выскользнул из разжавшихся пальцев и упал на утоптанную заледеневшую землю. За спиной у своего тренера обнаружился Денес с потрясенным видом. Он, видимо, и сам не ожидал такого результата.
Второй воин продержался два удара. Выпад — и тело оседает. Франк умел не только несмышленышей обучать. Затем он принялся рубить уже упавшего на куски, напоминая дровосека. Рычание, издаваемое при этом, напоминало звериное. Кровь так и брызгала, а он все бил и бил. Ничего удивительного, что с ним мало кто желал дело иметь. Это не бешенство берсерка — это неумение себя контролировать.
— Хватит! — крикнул Блор. — Остановись!
Еще удар — и Франк поднял голову, подтвердив впечатление.
— Паршиво смотришься, — пробурчал, играя своей саблей. Ноги напряженные, взгляд с прищуром. Впечатление: скажешь нечто не по нраву — и рубанет в прыжке.
— Господин! — резко сказал Блор.
— Что?
— Паршиво смотришься, господин мой, — подчеркнуто повторил Блор. — Я твой господин, — раздельно произнося каждое слово, произнес.
Он видел, как подобрался Денес, готовый бить в спину своему учителю. Но храбр был не по этой причине. Парня Франк зашибет походя. Одним ударом. Почти наверняка готов. Просто сейчас нет вариантов. Либо переломить и заставить подчиняться — либо убить.
— Не слышу ответа!
— Да, господин, — покорно сказал Франк. Что бы у него ни присутствовало в мозгах, но он подчинился.
Точно не берсерк. Тому без разницы последствия и все равно — жить или умереть. Попрет не раздумывая, с одной целью — убить мешающего, независимо от того, кто это. С натуральными берсерками есть один способ драться — снести голову или, на крайний случай, отрубить ноги. Тогда и удрать получится. Потому что он и без конечностей будет ползти и тянуться зарезать врага.
— Почему стоишь и дурью маешься? Где Одрик?
— Тут я, — подала голос четвертая часть его могучего войска.
Три шага в сторону — и за очередным трупом обнаруживается Одрик в не слишком приятном виде. Он лежит, а самодельная повязка на ноге вся набухла от крови.
— Подрезал меня, гад, — извиняющимся тоном говорит, бледный на манер чисто выстиранного полотна. — Кость цела, зато мясо — ух! Жить буду.
— Денес, — приказал не раздумывая, — бегом за Ацелой в лес. Дочерям Смерти сегодня масса работы предстоит, так мы первые.
Они никогда не сражаются, но всегда рядом. А сейчас это полезно. Тем более что для жрицы трое-четверо серьезно раненых — предел.
— У меня нет денег, — без особой охоты сказал Одрик. Конечно, лучше сразу, чем ждать заживления неделями, с весомым шансом остаться хромым. Но и стоит такая услуга дорого.
— Мы — люди леди Жаклин, — сказал Блор с нажимом и для Денеса тоже, чтобы знал, что говорить. — По договору она обязана лечить. Бегом!
Поглядел в спину унесшегося и мысленно отругал себя. Надо было напомнить про самострел. Где он его бросил, пусть разыщет. Тоже совсем не дешевое дело, и никто не обещал вручать бесплатно взамен. В конце концов, карман не бездонный, а за оружием положено следить.
Битва фактически закончилась. Солнце уже встало, освещая поляну, заваленную обрывками ткани, брошенными вещами, мертвыми телами. Казалось бы, все, но собравшиеся на краю лагеря воины окружали плотной стеной небольшую площадку. На одной стороне четверо с гербами-воронами, а в центре два неподвижных тела, и еще один подвывая отползает, волоча за собой обрубок ноги и пятная землю кровью.
— Ну? — закричал, надсаживаясь, стоящий в круге человек. — Кто еще смелый? Не под покровом ночи, а лицом к лицу? Кто настоящий воин? Ты, — он показал на одного, — или ты?
Никто не шелохнулся. Хриплый смех.
— Неужели не хотите взять с меня железо? А панцирь дорогой, да и меч не из простых. Ну? Победитель получает все!
— Кто это? — спросил Блор соседа, глядя через плечо стоящего впереди.
— Алекс, — ответили ему.
— Барон Грэтон.
— Трусы, вы все трусы! Неужели нет никого смелого? Никто не готов сразиться? А! — поворачиваясь, вскричал мужчина, вновь рассмеявшись. — И
