Хищник

– Далеко? – спросила она.

– Не то слово! – хмыкнул Кормчий.

– Это на той стороне?

– И да, и нет, – Кормчий по-прежнему попыхивал трубочкой, но настороженность, скрытая до поры в глубине глаз, явно набирала силу. – Вроде бы там, но как бы не совсем, и я вряд ли смогу это вам прямо сейчас объяснить, Дарья Дмитриевна. Просто поверьте на слово.

– Верю! – кивнула Дарья.

«Камень» ей много чего «рассказал». И про то, на что намекнул Кормчий, может быть, тоже. Но вот беда – большую часть «сказанного» она просто не поняла, а кое-что, кажется, успела забыть.

– Как вы находите дорогу? – спросила о главном. Вернее, «главной» она назначила эту тему, исходя из крайне зыбких предположений о том, что на самом деле сказал ей «камень».

– Да, любопытно было бы послушать, о чем он вам… – старик продолжал читать мысли вслух, но Дарья с этим уже смирилась. Допускала, что кое-что он «видит», но предполагала, что отнюдь не всё.

– Ты знаешь про навигацию? – вступил в разговор Марк. А вот о том, что знает и видит он, она даже думать боялась.

– Знаю, – сказала вслух, – но ни черта не поняла.

– Ну, это секрет Полишинеля, – Марк в один длинный глоток опорожнил свой стаканчик и потянулся за ожидающей своего часа сигарой, длинной, светлой и одуряюще пахнущей. – Объяснишь, Егор, или мне попробовать?

– Объясню, – без поспешности, но и без «игры на нервах» согласился Егор Кузьмич. – Дело простое. Представьте, что плывете в море, Дарья Дмитриевна. Или лучше в небесах, ведь вы у нас небесный капитан, как-никак. Так вам, верно, будет легче представить. Итак, небеса. Как станете ориентироваться в полете? Как узнаете, куда плыть?

– По звездам, если ночью, – Дарья выбросила окурок в пепельницу и взялась за кофе, – по известным ориентирам внизу, по собственной скорости и углам склонения, если, скажем, в тумане, по солнцу и по компасу, наконец.

– Верно! – согласился Кормчий. – В Великом Эфире все точно так же, княгиня. Есть, разумеется, и отличия, но они не существенны. Звезды, гравитационные узлы и течения, скорости и углы, карты и лоции… Естественно, все это надо знать, уметь использовать, понимать. Приличных навигаторов, по правде сказать, раз-два и обчелся. У нас, на «Лорелее», их трое, да еще аз грешный. А кроме того, у нас есть особые приборы, навроде компасов, секстантов, лагов и лотов, только для эфира. Так и ориентируемся. Но следует признать: два десятка обитаемых миров, еще с дюжину тропинок в Параллели – вот и весь наш ареал обитания, если не считать, разумеется, весь великий и неизведанный космос с невероятным множеством мертвых планет и мизерным количеством затерянных в пространстве цивилизаций, которые иди еще найди на эдаких расстояниях!

– Что такое Параллель?

– Параллель – мир-отражение, или параллельный мир, – объяснил Марк. – У твоей планеты, Дари, к примеру, всего три известных нам Параллели. То есть три параллельных мира, в которые мы можем попасть.

– Но? – нахмурилась она, пытаясь понять, в чем тут подвох.

– Но мы не можем путешествовать там так же, как путешествуем здесь, – В отличие от Егора Кузьмича, Марк оставался бесстрастным. – Мы можем только выйти на их геостационарные орбиты, и все, собственно. Одно из двух. Или там существует барьер, не выпускающий нас даже в их Солнечные системы, не говоря уже о космосе, или все Варианты – так мы называем параллельные миры – находятся прямо здесь в этом пространстве. В этом случае следует предположить, что обитаемые миры, именно в силу их обитаемости, создают особые пространственно-временные лакуны для возникающих Вариантов. И попасть в такие лакуны можно только по особой «тропинке». Мы называем их червоточины. Ну, как червячок точит яблоко.

– Не понимаю! – покачала головой совершенно сбитая с толку Дарья. – Как это? Выходит, у нас тут космос есть, а у них – нет?

– Тоже вариант, – пыхнул трубкой Кормчий, – но мы думаем, все дело в факторе времени. Мы не совпадаем по временной оси. Поэтому можем лишь навестить их лакуну, но в их вселенную попасть не можем. Локально мы как бы встраиваемся в систему четырехмерных координат, но для путешествия через космос этого мало. Синхронизация или принципиально невозможна, или требует иных технических решений.

– Заковыристо! – Дарья представила себе математику, описывающую такие пространственно-временные извращения, и ее чуть не стошнило.

«Вот ведь бл…!» – она поспешно влила в себя остатки граппы и потянулась к папиросной коробке. Однако Марк оказался проворнее. Она еще только начала распрямлять руку, а открытая коробка возникла перед ней, да еще и в сопровождении трепещущего огонька зажженной спички.

– Спасибо! – она взяла папиросу, прикурила.

– Но… – вспомнила она кое-что из беседы с «камнем». – Но вы ведь посещаете гораздо больше мест, чем сказали. Сколько обитаемых миров вы назвали? Два десятка?

– А ходим в пятьдесят три, – кивнул Егор Кузьмич. – И в сорок девять Параллелей.

– И в чем здесь подвох? – она благодарно кивнула Марку, подвинувшему к ней новую чашку кофе – крошечную фарфоровую, словно бы кукольную