бесспорным, – и фарфоровая маска, за которой, вопреки всякой логике, чудилась лишь первозданная тьма.
Женщина,
– Любопытно! – Голос у Лучезарной оказался вполне человеческим. Женский, высокий, с сильным носовым призвуком. Еще немного, назвали бы гнусавым, а так нет – даже по-своему красиво.
– А ты умный! – повернулась она к Марку. – И немудрено! Но это неважно.
– А что важно? – спросила Дарья, ощущая невероятную уверенность в себе.
– Планы меняются! – объявила Лучезарная, снова «взглянув» на Дарью. – Располагайтесь! – она «посмотрела» на Марка, повернулась к Сабине. – Сейчас вам подадут вино и сладости. Ешьте, пейте, слушайте музыку! – кивок на огромную музыкальную машину в футляре красного дерева. – Моцарт, Монтеверди, или любезный сердцу госпожи Ворм Адриан Вилларт? Больше никаких сюрпризов, слово чести!
– Уверена? – хмыкнула Сабина.
– Вполне!
– Сколько продлится ожидание? – Марк подвинул одно из кресел, сел и достал сигару. Казалось, он ничуть не удивлен.
– Не знаю! Мне надо поговорить с девочкой, – указала Лучезарная на Дарью и тут же поманила ее пальцем. – Иди за мной, Дари! И ничего не бойся, драться больше не придется. По крайней мере, не здесь. Нам просто нужно поговорить!
«Поговорить?!» – ситуация менялась слишком быстро даже для быстрого разума Дарьи. К тому же она совершенно не понимала правил игры. Не представляла, с кем имеет дело, и о чем идет речь. Терялась в догадках относительно своей роли во всей этой фантасмагории. И все это, не считая того, что на данный момент заботило ее больше всего: Кто, черт возьми, дрался на крыше с Коломбиной? Она сама или «чертик из табакерки»? Что за «Бог из машины» пришел ей на помощь на этот раз, как прежде был с нею во время боя на «Лорелее» или событий в клубе «Домино»?
Дарья ведь не девочка. Скоро полтинник стукнет. Мать в ее возрасте уже старухой считалась. Ну, не старухой, допустим, – не при ее красоте и ухоженности! – но уж точно пожилой женщиной. А Дарья и умнее матери, и образование у нее лучше, да и житейский опыт опять же. Так что Дарья не пропустила, разумеется, того факта, что временами ведет себя и чувствует совсем не так, как должна, исходя из привычного состояния души и тела. Это верно, что коронному удару мыском стопы в гортань Дарью обучил поручик Голицын. Но что с того?! Трезво рассматривая обратным взглядом все случившееся на крыше, Дарья видела, сама она убить Коломбину не смогла бы. Тело-то ее собственное, конечно. И прием разученный. Чутье – или «видение», как назвал эту способность Марк, – то же, если по совести, не чужое. Но вот все вместе…
«Марк? – она была почти уверена, что права. – Но, значит, прежде это был Карл? А еще раньше – Грета?»
Возможно, что и так. Но следует ли из этого, что Дарья превратилась в марионетку в руках триединого кукловода? Что она такое? Кто? Каково ее место в этом странном зазеркалье, о котором абсолютное большинство землян даже не подозревает? И кто он такой – красавец-мужчина Марк де Вриз? И при чем здесь Грета Ворм и Карл Мора? Вопросы, вопросы… Вопросов, роившихся в голове Дарьи, пока она молча шла за Лучезарной по темным коридорам палаццо, было никак не меньше, чем гоголевских курьеров. А тех, по словам Хлестакова, набежало аж тридцать пять тысяч!
Дарья Телегина
– Садись, если хочешь. – Но сама Лучезарная осталась стоять.
– Спасибо, я не люблю смотреть снизу вверх, – Дарья отошла к столику у стены и остановилась, выжидательно глядя на хозяйку.
– Как хочешь, – чуть пожала плечами та. – Дари…
– Я предпочитаю имя Дарья.
– О, это пустяки! – показалось, что «несуществующая женщина» улыбается. – Это совершенно неважно, чего ты хочешь!
– Хотите сказать, что здесь все решаете вы? – Дарья демонстративно выбросила окурок в голубую фарфоровую вазу, стоявшую на столике, и достала из кармана пиджака коробку папирос.
– Дело не в том, чего хочу я, – Лучезарная на ее хамское поведение никак не отреагировала. Возможно, даже не обратила внимания. – Вопрос в том, чего требует дар!
– Дар? – не сразу поняла Дарья. – Вы имеете в виду?..
– Ты «видишь». – Вот и ответ на вопрос, который Дарья даже не успела задать.
«Я „вижу“, – согласилась она мысленно. – Или „слышу“, или еще что-то, но какое отношение это имеет к „срочному фрахту“?»
– Не думала, что встречу здесь, на этой Земле настоящую колдунью Сойж Ка, – Лучезарная «смотрела» Дарье в глаза, и, хотя в глазницах маски клубилась тьма, Дарья физически чувствовала давление взгляда «несуществующей женщины». – И вот ты передо мной. Я испытываю двойственные чувства. Любопытство и настороженность, опасение и чувство солидарности. Что ты видишь?
Странно, но Дарья сразу поняла суть вопроса и ответила прямо:
– Ровным счетом ничего. За маской клубится мрак.
