верности слов феи.
Близился закат. Чем меньше времени оставалось до того момента, как солнце окончательно скроется за горизонтом, и землю зальет ночная мгла, тем сильнее я нервничала. Неужели моим родителям настолько плевать на меня? Матушка ведь знает, с кем именно я отправилась на прогулку. Почему она еще не подняла тревогу? Почему я не слышу в лесу ауканье людей, с факелами в руках обыскивающих округу? В конце концов, почему в дверь к наглому сверх всякой меры дракону, который без малейшего стеснения умыкнул меня посреди белого дня, еще не постучались с требованием дать ответ? В наших краях все друг друга знают. Матушке не составило бы особого труда выяснить, кто именно поселился здесь совсем недавно. Арчер не солгал, когда представился нашим новым соседом. Тогда почему ничего не происходит?
Я все больше и больше мрачнела, наблюдая, как вечерний сумрак неуклонно сгущается в углах комнаты. Мой обостренный от волнения слух напряженно ловил каждый шорох, каждый скрип рассохшейся от времени половицы или ступеньки. Но, увы, среди этих обычных звуков не было того, который я так надеялась услышать.
Я сидела на самом краешке той огромной кровати, на которой очнулась после похищения. Видимо, именно эту комнату Арчер выделил для моего проживания. По крайней мере, после неприятного происшествия с Ульрикой он привел меня именно сюда и смущенно попросил побыть здесь некоторое время, при этом не потрудившись объяснить, чем намерен заняться в мое отсутствие. Я не успела возразить или что-нибудь спросить. Один миг — и Арчер исчез, привычно спрятавшись в тенях.
Стоило признать, такой способ передвижения моего нового приятеля и вроде как будущего супруга начинал раздражать. Только я открою рот, чтобы потребовать объяснений, как его уже и след простыл.
Естественно, я не собиралась покорно сидеть и ждать не пойми чего. Я сразу же подскочила к двери, но, увы, тут поджидало очередное разочарование — меня самым наглым образом заперли. Я с силой дернула за ручку, убеждаясь в этом, потом не отказала себе в удовольствии несколько раз хорошенько двинуть ногой по двери, да так, что с потолка на меня посыпалась мелкая пыль известки.
Неполную минуту я боролась с искушением разбить окно и завопить во всю мощь легких, призывая на помощь храброго рыцаря, должного освободить меня из лап коварного дракона. Но затем по здравом размышлении отказалась от этого. Странное дело, но я сама не могла решить, что именно меня расстроит сильнее: если кто-нибудь явится на отчаянный призыв о помощи и спасет-таки слабую девушку, или же если мои крики о помощи проигнорируют.
Подобная мысль до такой степени удивила меня, что несколько минут я молча простояла около запертой двери, силясь разобраться в собственных чувствах. Я не хотела возвращаться домой, это совершенно точно. Но при этом не предполагала, что мои родители способны на столь вопиющее проявление равнодушия. Как-никак я все-таки была их единственной дочерью. Неужели им настолько плевать на меня, что они даже не заметят моего похищения?
Я рассерженно заметалась по комнате. Подол платья от моих размашистых шагов путался в ногах, заставляя меня злиться еще сильнее. Эх, где же мои любимые штаны и рубаха? Да, девушкам из приличных семейств не пристало одеваться, как сорванцам, но с другой стороны — и волосы им коротко не стригут.
Я задумчиво провела рукой по колючему ежику на своей голове и внезапно с силой сжала кулаки. В этот момент желание вернуться домой стало невыносимым. Нет, не для того, чтобы вновь терпеть нелюбовь и безразличие матери. Я хотела еще раз увидеть ее, чтобы высказать в лицо все, что о ней думаю. Хотя бы раз позволить своим чувствам взять верх и выхлестнуть весь тот яростный водоворот эмоций, которые породили во мне ее отстраненность и вечная холодность.
«Зачем? — удивился внутренний голос. — Надеешься, что она устыдится своего поведения и зальется слезами, вымаливая твое прощение? Полно тебе. Ты всегда для нее была обузой. Смирись с этим».
Смириться? Я зло цыкнула сквозь зубы. Ну, пожалуй, с равнодушием родительницы мне действительно придется смириться. При всем своем горячем желании я не смогу заставить ее полюбить себя. Но вот с самоуправством Арчера надо что-то делать! Если нам действительно суждено пожениться, то он с самого начала обязан уяснить, что не имеет никакого права меня запирать! В конце концов, я не его боевой трофей! Я — личность, а не какая-то там игрушка, которую можно в любой момент, как надоест, кинуть в чулан.
«Эй, личность, — насмешливо окликнул меня внутренний голос. — Как вижу, ты уже почти смирилась с тем, что выйдешь замуж за Арчера. В принципе, не такой уж и плохой вариант. Мать ведь все равно рано или поздно, но нашла бы способ спихнуть тебя с глаз подальше. Однако мой тебе совет: прежде чем давать свадебную клятву, попробуй выяснить, как именно драконы относятся к людям. А то может статься, что ваш брак окажется чудовищно неравным. И до конца дней своих ты будешь вынуждена играть роль послушной безмолвной наложницы любимого младшего сыночка в этом драконьем гнезде».
Ну все, это стало последней каплей в чаше моего терпения! Нет, я обязана каким-либо образом выбраться из комнаты! Тогда Арчер убедится, что никакие запоры не способны меня остановить, а значит, будет вынужден обращаться со мной, как с равной!
Я подскочила к окну. С силой рванула на себя створки, едва не разбив слишком резким движением стекла. Те жалобно зазвенели, но выдержали. И
