которых ждало увольнение и которые пытались поднять армейские части в поддержку заговора, но эта попытка с позором провалилась.
Итог подвёл Романов, заявив, что о всех подробностях заговора и расследования граждане СССР смогут узнать в новостях по телевидению и радио, а также из прессы.
Действительно, оставшуюся часть дня постоянно выходили прямые репортажи из отделений милиции, куда развезли толпу с Манежки. По словам журналистов, амбре там стояло непередаваемое! Да и мои знакомые, из любопытства посетившие Манежку до того, как по ней прошлись поливальные машины, это подтвердили. А вечером, в программе «Время», показали видео из нескольких воинских частей, где краснорожие запойные офицеры в звании от майора до генерала толкали речи перед строем солдат, призывая выступить против «реставрации капитализма» и «возвращения сталинских репрессий против невиновных». Однако их пафосные речи неизменно прерывались тем, что их вдруг охватывало жгучее желание посетить туалет. Можно было наблюдать, как генералы, полковники, подполковники отпихивают друг друга, чтобы быстрее добраться до заветного места! Да, прав был Огарков, заговор провалился с позором.
Забегая вперёд, скажу, что в неофициальной советской историографии эти события получили название «мятеж засранцев». Даже западные «голоса» признавали, что ни малейшего сочувствия и уважения к заговорщикам граждане СССР не испытывали. Над ними действительно смеялся весь Советский Союз.
Точку в обсуждении заговора поставил новый представитель СССР при европейских организациях Виктор Степанович Черномырдин (когда я услышал о его назначении и о том, что замом к нему назначен Владимир Вольфович Жириновский – просто офигел!). На обвинения со стороны депутатов Европарламента и Парламентской ассамблеи Совета Европы в «негуманном и унижающем человеческое достоинство обращении с протестующими» Черномырдин ответил исторической фразой: «Чешется? Чешите в другом месте!»
По-моему, на Западе до сих пор пытаются перевести и понять, что же он им сказал.
Глава 23
В этот день машеровцы, как обычно, собрались в кабинете Романова. Не хватало только Шелепина и Матросова.
– Товарищи, – начал Романов, – нам сегодня придётся обсудить много дел. Александр Николаевич и Владимир Александрович задерживаются, но скоро будут. Пока их нет, предлагаю обсудить пресс-конференцию Петра Мироновича. Наверняка к нему есть вопросы?
– Есть, как не быть, – ответил Кулаков. – В мире шум был большой. Неожиданные вопросы поднял Пётр Миронович. Взять ту же учёбу и воспитание детей. Важное дело, нет спору, но разве это работа председателя Совмина?
– Это самое важное, – ответил Машеров, – после нас и тех, кого выдвинем мы, страной будут править те, кто сейчас учится в школе. Они должны вырасти настоящими людьми, а не самовлюблёнными обывателями с плебейскими комплексами, как Горбачёв и его республиканские секретари, перекрасившиеся в президентов буржуазных режимов. Не подонками-предателями, как Ельцин и его банда, и не идиотами, покупающимися на рекламных зазывал и глянцевую картинку. Поэтому надо реформировать школу. Дети и подростки тянутся к тем, кто постарше, и далеко не всегда перенимают лучшее. Поэтому вместо нынешней десятилетки надо создать отдельные школы пяти ступеней. Первая ступень – первый и второй классы, вторая – третий и четвёртый, третья – пятый и шестой и так далее до десятого класса.
– Похоже на Ефремова с его циклами, – заметил Рябов.
– Нет, ну а что, ведь неглупо придумано, – сказал Машеров. – Ученики в школе каждой ступени будут практически одного возраста, год – невелика разница. Да и учителям так будет легче. Не придётся постоянно переключаться с малышей только что из детсада на почти взрослых парней и девок. На какую-то одну возрастную категорию психологически проще настроиться. Ну и престиж учительской профессии надо поднять. К тому же сейчас эта профессия в основном женская, что не есть хорошо. Детям и подросткам нужна твёрдая мужская рука. Раньше это понимали. Надо побольше привлекать в образование мужчин, особенно с жизненным опытом, например, отставных военных. Те же артиллеристы разбираются в математике, связисты – в физике и так далее. Ну и сам способ обучения надо изменить. Губернский рассказывал о навязанных в будущем «реформаторами» под влиянием Запада «новых стандартах образования», где вместо того, чтобы мыслить, надо просто угадать один из ответов в идиотском тесте! Людей опускают на уровень обезьян! Но и тупое зазубривание, вызывающее отвращение, тоже не выход. Уроки должны проходить интересно, в духе книг Перельмана «Занимательная химия», «Занимательная физика» и так далее. Побольше практических опытов и умений, поменьше теории. Надо давать знания, которые реально пригодятся в жизни, а не что-то отвлечённое. А углублённые занятия, с теми, у кого к этому есть способности и лежит душа. Это надо выявлять специальными тестами. И побольше уроков вне школы – в музеях, особенно технических, на природе – поиски полезных минералов, съедобных или лекарственных растений, выживание в дикой местности. Ну и всевозможные группы по интересам. Хотят создать свою музыкальную группу (у подростков это модно) – пусть сами сделают себе аппаратуру и инструменты, сошьют костюмы. Хотят отправиться в поход по рекам и морям на каникулы – пусть сами построят бригантину, древнерусскую ладью или какой-нибудь драккар викингов. Если увлекаются реконструкцией старины – пусть сами куют себе оружие и доспехи, шьют одежду и обувь, делают старинные вещи, упряжь и прочее. Ну и не забывать спорт, особенно всякие единоборства, чтобы могли постоять за себя, но в первую очередь крепли духовно. Ну и само собой, нужны уроки психологии, чтобы не покупались на красивую болтовню и рекламные дурилки. Тут можно и кое-что из дореволюционных гимназий заимствовать. Например, уроки логики и классические языки. Древнегреческий – это, конечно, уже перебор, а вот латынь помогает развивать логическое мышление, да и вся современная система права, кроме англосаксонского, идёт оттуда. К тому же учившим латынь легче
