и предостеречь, чтобы он сторонился напитков и еды. А после того, как Никодим склеит ласты, как выражается Губернский, и папа увидит, что это не провокация, можно будет пойти на откровенный, в разумных границах, понятно, разговор и открыть карты.
– Полагаю, товарищи, – сказал Романов, – надо принять к сведению всё сказанное Семёном Кузьмичом и Петром Николаевичем по Ватикану и Ирану и одобрить предложенные ими меры. Возражений нет?
Присутствующие кто кивнул в знак согласия, кто просто сказал «нет».
– Значит, принято. Ну вот, с мировыми проблемами закончили, пора обсудить наши внутренние дела…
Глава 8
Всё-таки успел я встретить Новый год в кругу семьи. На пороге нашей квартиры появился аккурат 30 декабря, и мой морозный румянец скрывал кубинский загар. В руках я держал плетёное кресло-качалку, на «седалке» которого покоились два чемодана, наполнённые преимущественно сувенирами с Острова свободы. Что касается кинопленки, то из Одессы её транспортировали в Москву спецрейсом – такой чести я даже не ожидал. Хотя… Скорее всего, это было продиктовано необходимостью довезти столь ценный груз до места назначения в целости и сохранности. А нам ведь ещё предстояло сделать русскую озвучку.
Но это уже после новогодних праздников. Хотя какие там праздники – вся страна выходила на работу 2 января, не то что в будущем, когда после встречи Нового года россияне приходили в себя целую неделю. А пока всё своё время я посвятил жене и сыну, которые никак не могли нарадоваться моему возвращению. 1 января во второй половине дня мы пошли в цирк на Цветном бульваре, решив сделать сыну приятное. О билетах я похлопотал заранее, достав их через Союз писателей. Даньку привлекли только клоун и зверюшки, от всякого рода эквилибристики и жонглирования он откровенно скучал. А на следующий день супруга отправилась на работу, оставив сына на моё попечение. Давно я не чувствовал себя таким счастливым.
Правда, немного подпортил общую картину счастья вопрос жены, куда я засунул подаренный ею хронометр. А я уже и забыл о нём, не успел толком подготовить правдоподобную версию. Не говорить же, что по пьяной лавочке меня обобрали! Короче, глядя на фото с Фиделем, которое мне вручил Пабло перед самым нашим отплытием, я заявил, что Кастро понравились мои часы, и я преподнёс их ему в подарок. А Фидель, в свою очередь, подарил мне своё любимое кресло-качалку, в котором якобы покачивался ещё сам Че Гевара. Имя последнего жена слышала, но он ей был по барабану, впрочем, как и Фидель. Однако версия прокатила, Валя согласилась, что, не предложи я команданте часы, тот мог бы и обидеться. А тут, видишь, отдарился таким интересным креслом, историю приобретения которого я по счастливой случайности жене не рассказал.
2 января я позвонил на режиссёрские курсы. Там ждали, когда же я соизволю вернуться к учёбе. Пообещал в ближайшее время предстать пред светлые очи Эльдара Александровича с отчётом о проделанной работе и с новыми силами взяться за овладение премудростями режиссёрского дела.
На курсах целый урок был отдан моему рассказу о съёмках сериала, причём мой наставник высказал предположение, что «мыльная опера» может засчитаться мне в качестве дипломной работы.
Под конец января раздался телефонный звонок от директора издательства «Молодая гвардия».
– Сергей Андреевич, дорогой вы мой! Как хорошо, что вы наконец-то вернулись! Читатели чуть ли не пикеты у здания нашего издательства устраивают с требованием выпустить продолжение приключений Эраста Фандорина. Сергей Андреевич, вы, часом, ничего нового не написали?
Хо-хо, я уже и подзабыл с этой Кубой, за что меня любит советский читатель. Оказывается, за цикл похождений русского Шерлока Холмса. Пришлось оправдываться тем, что во время съёмок на Кубе было не до книг, очень напряжённый график. А сейчас к тому же необходимо добить сценарий второй части сериала. Затем уже, вероятно, смогу засесть за продолжение цикла. Директор издательства выразил надежду, что процесс надолго не затянется, иначе читатели подкараулят его где-нибудь в подворотне и устроят «тёмную».
С интересом знакомился я и с последними новостями. В международном и внутреннем положении дел произошли события, которые разительно отличались от моей действительности. И что-то мне подсказывало, что войны в Афганистане удастся избежать. Это был главный вывод, который я сделал для себя. Ну и что прибавилось лояльных к СССР стран, тоже радовало. Не зря Цвигун с Ивашутиным свой хлеб едят.
До конца января мы занимались озвучкой «мыльной оперы», затем показали три первые серии на худсовете, члены которого отнеслись к невиданному для них жанру не без споров, но в итоге всё же приняли затравку картины. Правда, с условием, что теперь каждую неделю они будут собираться и отсматривать по три серии фильма. Теперь дело за телевизионным начальством. Надеюсь, на полках плёнки не залежатся.
Ну а я засел за доводку до ума сценария второй части похождений Хосе и Марии, это заняло у меня добрых пару недель. Позвонил Корзину, сказал, что сценарий продолжения готов и я могу лично ему вручить объёмную рукопись. Договорились встретиться на следующий день. На встречу я отправился с двумя папками. В одной, весьма пухлой, находился сценарий, в другой – проект типа «Последнего героя», но уже на советский лад, который при известном старании можно подготовить к летнему сезону. Название я придумал простенькое, первое, что пришло в голову, – «Один за всех». Может, потом его и поменяют на что-то более удобоваримое.
Суть же проекта была такова… Когда участники интригуют, сговариваются за спиной, выпихивают друг друга – это капиталистическая паскудная психология в чистом виде, мол, умри сегодня ты, а я завтра. Это не «Последний герой», а «Последний подлец» получается. Должно быть наоборот, в духе советских ценностей.
Дело происходит где-нибудь на озере Байкал, где островов навалом, я помнил, например, какой-то здоровый остров Ольхон. На каждом из них – по
