настойчивой. Так что собрались оперативно.
О теме совещания не был осведомлён никто. Цвигун выглядел весьма озабоченным, поэтому все взирали на председателя КГБ с тревожным ожиданием.
– Спасибо, товарищи, что нашли время собраться, и простите, что отвлёк от ваших проблем, но слишком уж щекотливое дело, требующее, как я посчитал, нашего общего решения.
– Ну, что у вас там, Семён Кузьмич, заговор раскрыли? Не томите уже, выкладывайте, – поторопил его Романов.
Семён Кузьмич откашлялся, глотнул воды из стакана.
– В общем, товарищи, дело такое… Завербованный нами ещё семь лет назад сотрудник аналитического отдела ЦРУ на днях оставил в тайнике зашифрованное сообщение для связника из советского посольства в США. Текст его дошёл до меня, и, ознакомившись с ним, я и решил попросить вас, товарищи, собраться в этом составе, где голос каждого имеет серьёзный вес, не в обиду товарищам Щербицкому, Мазурову, Матросову и Судоплатову…
– И Алфёрову, – добавил Машеров.
– И ему тоже, – кивнул Цвигун. – Не то чтобы я в ком-то сомневался, но когда слишком много людей владеют секретной информацией, она уже перестаёт быть таковой. Опять же, не в обиду… Короче: в сообщении шла речь о нашем госте из будущего Сергее Андреевиче Губернском. Якобы его персоной заинтересовалось Центральное разведывательное управление, первопричиной тому стал роман «Марсианин», в котором, по мнению сотрудников NASA, описываются технические решения, находящиеся у них в разработке. Жаль, что мы в своё время проглядели этот момент, иначе могли бы и сами раньше выйти на Губернского. Как бы там ни было, ЦРУ озадачило первого секретаря посольства США, выполняющего функции куратора американской разведки в СССР, обеспечить практически круглосуточное наблюдение за объектом, а также выяснить подробности его биографии. Мы уже, в принципе, и до этого засекли слежку, устроив двойное наблюдение – за ними и по-прежнему продолжая прикрывать Губернского. В свою очередь, американцы знают, что мы сами ведём наблюдение за объектом. Но пока не в курсе, что мы ведём их самих. И в этом наше преимущество.
– Хм, интересная вырисовывается ситуация, – потёр подбородок Романов.
– Это ещё не всё, товарищи, самое интересное впереди. Так вот, из сообщения следует, что агентам удалось раскопать немало любопытных фактов, которые, впрочем, ещё больше для них запутали ситуацию. Например, что Губернский посещал Большой театр, когда там проходило одно из первых заседаний нашей группы… Правда, ещё без меня. Также они в курсе того, что объект якобы не помнит прошлого, страдает тяжёлой формой ретроградной амнезии, и его родственников и знакомых из прошлой жизни так и не удалось найти. Что Губернский представился известному артисту Владимиру Высоцкому ясновидящим и предсказал некоторые события ближайшего будущего, которые, естественно, состоялись.
– Жалко Высоцкого, из-за каких-то подонков… – начал было Шелепин.
– Так ведь в ТОЙ истории, – усмехнулся Цвигун, – Высоцкий умер от наркотической ломки в июле 1980-го, как раз в разгар летней Олимпиады. Правда, наш путешественник во времени решил изменить историю, для чего и представился ясновидящим, рассказав Владимиру Семёновичу о реальной дате его смерти. После чего Высоцкий с перепуга взялся за своё здоровье…
– Так и было, – вставил Машеров. – Я устроил ему отдых на хуторе у знакомых в Белоруссии, вроде пошло на пользу.
– Только в итоге он прожил на девять месяцев меньше, – резюмировал Шелепин.
– Что ж поделаешь, знать бы, где упасть… – развёл руками председатель КГБ. – Если разрешите, я продолжу… Опять же, были отмечены периодические встречи Губернского и товарища Машерова. – Взгляд в сторону предсовмина, который пожал плечами. – Да и его бурная творческая деятельность не осталась без внимания. Одним словом, наш многоуважаемый Сергей Андреевич стал для цэрэушников серьёзной приманкой, и в этом сообщении указывается, что московским куратором, первым секретарём посольства Гарднером Хаттавэем была разработана операция по похищению объекта с дальнейшей приватной беседой, не исключено, с применением спецсредств. Скорее всего, имеется в виду так называемая «сыворотка правды».
– А не может этот ваш… завербованный оказаться двойным агентом? – поинтересовался Ивашутин. – Мы точно можем ему доверять?
– Тут даже самому себе иногда не доверяешь, – пробурчал Цвигун. – Пока он нас ни разу не подвёл, информация от него всегда приходила достоверная.
– Что же теперь делать, запрятать Губернского в спецсанаторий? – предположил Кулаков.
– В дальнейшем такая возможность не исключена. Но сейчас у меня есть предложение получше.
– Ну-ка, ну-ка, – оживился Романов.
– Не сыграть ли нам в свою игру, с подсадной уткой? Затея рискованная, не скрою, но оно того стоит. В случае удачи, представляете, какой международный скандал разразится?
– Ещё бы! – поддакнул Машеров, непроизвольно потирая ладони. – ЦРУ нагло, практически средь бела дня, ну или тёмной ночи, похищает советского гражданина. Причём известного писателя, лауреата премии «Хьюго», композитора, режиссёра… Да тут трезвон пойдёт на весь цивилизованный мир, товарищи!
