Асперанорра, освещенные полуденным солнцем. Перебрались вброд через мелкую речку и пустили лошадей галопом. Слава богам, которые создали этот мир! Безбрежный, чарующий, чей воздух пьянил не хуже камбарских вин. Проскакав несколько лейнов, мы придержали лошадей и пошли шагом.
– Охренеть… – подвел итог Димка, когда я закончил пересказывать новости, услышанные от монаха.
– Как вы изысканно выражаетесь, мой друг! – усмехнулся я. – Просто кладезь мудрости, а не цепной пес кровавого режима.
– Я бы попросил!
– Просите и дано будет. Ищите и обрящете.
– Тьфу…
– Что тебе не нравится? Лучше скажи, что думаешь по этому поводу?
– Нет, идея в общем хорошая, – задумчиво протянул Димка. – Очень хорошая.
– Главное, – я щелкнул пальцами, – создавая эту гвардию, не совершать тех же ошибок, которые были сделаны в нашем мире.
– Что ты имеешь в виду?
– Не превращать гвардию в свору бездельников и дармоедов.
– В общем, – улыбнулся Воронов, – не баловать молодежь.
– Вот именно. Тем более что из этих сирот можно вырастить не только воинов.
– Дельная мысль, – кивнул он. – Из янычаров в свое время растили не только бойцов, но и финансистов и дипломатов.
– Янычары это захваченные в плен дети, а в монашеском приюте живут сироты. Если бы не наши дюнки, то их судьбы закончились бы эшафотом. Не мне тебе рассказывать, что из таких малышей вырастает.
– Да, знакомо. Когда уничтожали бандитские притоны в Кларэнсе, насмотрелся.
– Вот именно.
– Серега, и ты хочешь отдать их под власть маленького Андрея? Не рановато?
– Никто никого не отдает. Как выяснилось, Андрей с Арруаном частые гости в приюте. Видимо, их тянет к этим детям. Их судьбы схожи, им не хватает общения со сверстниками, и они знают, что такое потерять близких. Пусть и дальше общаются с детьми. Со временем у них появятся близкие друзья. Разве это плохо?
– Это прекрасно.
– Да, мне тоже так кажется. Как ни крути, но мы с тобой не вечные, а молодым еще жить и жить. Не хотелось бы их оставить в одиночестве и без ближнего круга.
– Сколько детей в приюте?
– Точно не знаю, но не меньше пятидесяти. Самое главное – десять из них пришли сами.
– Сами?!
– Димыч, а чему ты так удивляешься? Люди не слепые и видят, как живут воспитанники в приюте. Нескольких детей привели матери, которые не могут прокормить семьи.
– Отдали своих детей?
– Если быть точным, то продали. За пять даллиноров.
– Никогда к этому не привыкну… – поморщился Воронов и сжал зубы.
– Не нужно привыкать. Нужно этим пользоваться.
– Ты жесток, Сергей.
– В чем? В том, что хочу дать этим сиротам шанс? Шанс вырасти здоровыми и крепкими людьми? Людьми, за которыми будет стоять рыцарский орден?
– Может, и так… Но не все из них станут воинами.
– Пусть становятся ремесленниками или торговцами. Разве это так важно? Главное, что эти люди будут преданы нашему Андрею.
– Главное, Сергей, успеть все это претворить в жизнь.
– Ты спешишь жить?
– Нет, но ты заметил, как этот «неспешный» мир ускоряется? И слабый ветерок событий грозится превратиться в бурю. Смотри, как бы нас не зацепило.
– Ты имеешь в виду королевское поручение?
– Я имею в виду будущую войну. Задницей чувствую, что мы хлебнем по полной.
– Поживем – увидим. Домой?
– Пожалуй, – задумчиво кивнул Воронов.
– Наперегонки?
