жесткая.
А я мохнатый! У меня сопротивление ветру намного больше. Нет, коты для таких скоростей явно не предназначены. Да и Сергею, похоже, не слишком комфортно, вон глаза слезятся.
Летели мы так около часа. А потом драконы пошли вверх, и ветровое воздействие уменьшилось. Я высунул голову и огляделся. Ага, вон и берег виден. Узенькая полоска на горизонте. Драконы летели к этой полоске, лениво взмахивая огромными крыльями, и она на глазах приближалась. Уже был отчетливо виден горный хребет, расположенный в глубине материка. На вершинах двух наиболее высоких гор белел снег.
— Правьте по центру между этими горами, — попросил Сергей, — хороший ориентир будет. Вам ведь потом нас отыскать потребуется.
Почти весь приближающийся берег был пологим и заросшим лесом. Только в одном месте он вздыбливался, образуя нечто вроде небольшого плоскогорья, резко обрывающегося вниз у береговой черты. Именно на это плоскогорье Кэшт и направил золотого дракона. Посадка была осуществлена в штатном режиме — два мощных взмаха крыльями, легкий толчок, сопровождающийся небольшими покачиваниями, и вот уже дракон укладывается на брюхо. Я встаю на коленях у Сергея, потягиваюсь и первым спрыгиваю вниз. Напарник поднимает вверх руку, предостерегая всех остальных от высадки.
Медленно, вслушиваясь в пространство всеми органами чувств, обхожу драконов по широкому кругу. Все спокойно. Никого крупнее насекомых вокруг нет. Посылаю успокоительный сигнал Сергею, и он разрешает начинать высадку.
Знал бы я заранее, что в таких режимах летать доведется, точно ветрозащитные очки прихватил бы. А так, вместо того чтобы по сторонам смотреть, пришлось за драконовым гребнем от ветра прятаться. Да Иннокентия держать обеими руками, чтобы не сдуло ненароком.
Место для посадки выбрали очень удачное. Ровная скалистая площадка общей площадью около полутора квадратных километров, местами поросшая выгоревшей на солнце травой. Ни деревьев вокруг, ни кустарников. Мористый склон обрывистый, а по остальным достаточно легко можно спуститься.
Иннокентий осмотрелся, ничего опасного не обнаружил, и я разрешил высаживаться. Вещи сложили между драконов. В крайнем случае их туши послужат укрытием. Кэшт и Сэфшэ занялись кормежкой драконов, пока не бобами, естественно, а взятым с собой прессованным комбикормом. By и Дианта развернули свои исследовательские лаборатории и занялись делом. Вильям взялся за приготовление обеда из взятых в дорогу запасов. Я предложил Гансу и Радживу, которые временно оказались не у дел, совершить небольшую пешую экскурсию по окрестностям. Оба этого только и ждали и согласились мгновенно.
Я переложил часть вещей из рюкзака в карманы разгрузки, накинутой поверх комбинезона, пристегнул к поясу ножны с тесаком. Мигнул Иннокентию, и он одним прыжком взлетел мне на плечи. Да уж, тут он весит явно больше 20 килограммов. Обернулся к ученым. На поясе Раджива висела железка, ничуть не короче моего тесака, а Ганс опирался на явно непростую тросточку. Предупредив остающихся, что наша рекогносцировка продлится не более двух, в крайнем случае трех часов, мы тронулись в путь.
Подошли к дальнему от моря краю плато. Внизу справа от нас расстилалась степь, а слева раскинулся многоярусный лес.
— Куда пойдем? — задал я риторический вопрос, рассмешивший всех.
Куда могут пойти мужчины, если они остались без женщин? Разумеется, налево! Что мы не видели в степи? Даже отсюда, с высоты полутора сотен метров, видно, что там нет абсолютно ничего интересного. А лес манит своей таинственностью, он дает живительную тень. Что сейчас, когда солнце приближается к зениту, становится весьма актуальным. Естественно, мы пошли в лес.
С плоскогорья мы спустились минут за пятнадцать и, пройдя редкий подлесок, осторожно вступили в эту невообразимо сложную, многоярусную пространственную структуру, которая с высоты казалась нам обыкновенным лесом. Вошли и остановились, потому что даже просто протиснуться через это буйство зелени было необычайно сложным делом, требующим способностей эквилибриста.
Осмотревшись, Ганс начал комментировать нам увиденное.
— Перед вами типичный многоярусный лес влажных субтропиков. Что он тут делает, севернее пятьдесят пятой широты, я представляю себе достаточно слабо. Возможно, горный хребет, который мы видели на горизонте, укрывает его от северных ветров. А может, тут просто климат теплее, чем на Земле. Потом разберемся. Основу леса, его верхний ярус, составляют дубы, но не те, что мы видели вчера, а так называемые «пушистые дубы». Вы видите, что они значительно тоньше, стройнее и листва у них более мелкая, плотная и глянцевая. Вот эти гладкие толстые колонны, кроны которых нам отсюда не видны, являются стволами бука. Более тонкие деревья, стоящие между дубами и буками, представляют собой средиземноморские каштаны. А вот это — тис. Не вздумайте пробовать растущие на нем ягоды — они ядовитые. Вот эти заросшие мхом и лишайниками коряги, преграждающие нам путь, это самшит. Нет, рубить его я вам не советую. Несмотря на то что его считают кустарником, он очень твердый. А вот лианы рубить можно. Тут их два вида: вот это — дикий виноград, а это плющ.
— А вот это — лаврушка? — указал я на невысокий кустарник с такими знакомыми глянцевыми листочками.
— Лавровишня. Можно набрать немного, будем в суп добавлять. И вот этих луковичных можно надергать побольше. Сдается мне, что они почти ничем
