инструментальным контролем окружающей среды. В местной тайге мы пока еще не были и не знаем, что именно следует от нее ожидать.
Рюкзак я оставил в корзине дельтаплана. С собой взял арбалет, тесак и рассовал мелочовку по карманам разгрузки. То, что лес оказался пустым, смущало, конечно, но всерьез я этим не озаботился, мало ли что могло случиться. Иннокентий ехал у меня на плечах и, я чувствовал, что в отличие от меня, он чем-то всерьез озабочен.
Еду я на плечах у Сергея и все больше мне не нравится то, чем мы сейчас занимаемся. Лучше бы нам туда не ходить. Но тянет. Прислушался к себе: действительно, тянет что-то. И воздействие явно внешнее. Закрылся, и сразу отпустило. Прикрыл заодно и Сергея. Идем дальше. В смысле это они идут, а я еду. Сергей нормально идет, по сторонам оглядывается, насторожен. А Раджив прет себе как танк, разве что на деревья не натыкается.
Так, скелет впереди лежит. Похоже, что медвежий. И не звери, видимо, его от мяса и шкуры очищали. Все косточки до последней на месте. Как будто медведь растворился, а его костяк остался. Вон сбоку еще один скелет лежит. И еще!
Сергей остановился, медвежий скелет рассматривает, а Раджив как шел себе, так и идет. Напарник его окликнул — ноль эмоций. Действительно ноль. Ничего не чувствую. Мы бегом за ним. Лес более редким стал, а впереди на поляне этот конус чудовищный возвышается. Вроде на муравейник похож, но больно уж здоровый. Никогда не встречал таких муравейников.
Догнали Раджива. Сергей хватает его за руку, а тот вырывает ее и дальше идет. Встаем у него на пути. Взгляд стеклянный. Смотрит на нас и не видит. Обошел как дерево и дальше идет.
А конус этот все ближе. Тогда Сергей нажимает пальцем на какую-то точку на шее Раджива и тот падает без сознания. Ну, упасть ему никто, конечно, не позволил. Подхватил его Сергей поперек туловища и на плечо себе положить хотел. Но место занято. Там я сижу. Велит спрыгивать.
— Не могу, — объясняю, — я тебя защищаю.
Но одно плечо освободил. Он сразу врубился, понятливый у меня напарник, взвалил индуса на освободившееся плечо и тащит подальше от конуса. Раджив маленький, сухой, но тут весит прилично.
Отошли метров на двести. Кладет его Сергей на землю и собирается в себя приводить. Я смотрю, а мы тут в лесу уже не одни. Остальные ученые пришли. Все четверо. И не просто пришли, а уже прошли мимо нас и прямо к этому конусу направляются.
Муркнул Сергею. Он увидел, оставил в покое Раджива и бегом к ним наперерез. Только всех четверых-то он так не остановит.
Теперь все понятно. Никакие это не искусственные сооружения. Обычные муравейники. Только очень, очень большие. Диаметр основания на глаз метров десять, а высота — более двадцати. Не знаю, разум это, псевдоразум, или еще что. Но воздействует на людей и животных как очень сильный манок. Может быть, гипнотизирует, но для гипноза, насколько я понимаю, надо видеть.
Что делать? Четверых мне не остановить. Не успею просто. И Иннокентий столько народу не прикроет. Значит, надо причину устранять. Хорошо, что арбалет со мной. Вот разрывные наконечники и пригодились.
Так, позиция хорошая. Подходить ближе, наверно, уже опасно. Взвожу арбалет и вкладываю в него болт со специальным наконечником. Батарейка там уже внутри. Я еще позавчера ими несколько болтов зарядил. Стрелять надо под основание, иначе просто навылет прошьет и дальше улетит. Бенц. У основания конуса вспух куст разрыва. Очень хорошая взрывчатка получилась из этой батарейки. Как будто небольшая граната взорвалась. Что, не нравится? Сейчас еще добавим. В основание муравейника бьет второй болт, потом третий. Ага, кренится. Ну, еще один болт, для гарантии. Есть, осыпается. И воздействие прекратилось. Вон ученые наши остановились, оглядываются вокруг ошарашенно.
Теперь надо закрепить успех. Подхожу к обвалившейся на одну сторону куче сухих иголок, так и кишащих крупными рыжими муравьями, перешагивая через ручейки из таких же муравьев, покрывающие почти все пространство вокруг муравейника, и подношу к ней зажигалку. Огонек быстро разгорается, превращаясь в чадящее пламя.
Отступаю назад и получаю ментальный удар. Направленный. Ослабленный, конечно, Иннокентий уменьшил его, даже отразил, похоже, большую часть обратно, но все равно мощно приложило. А пламя разгорается все сильнее. Отступаю подальше. А муравьи назад повернули. Прямо в пламя лезут. Ну и поделом вам. Нечего геноцид всей окружающей фауне устраивать. Стряхиваю с ног тех, что успели вскарабкаться по ботинкам. Один кусает за руку и прыскает кислотой. Ничего себе! Как слепень долбанул. На ходу высасываю ранку. Этак если толпой накинутся — долго не продержишься.
Возвращаюсь к Радживу и привожу его в сознание. Ничего не помнит. В памяти осталось, что шел рядом со мной, дальше пусто.
Расспросил остальных. Оказалось, что картина у всех практически аналогичная. Но есть небольшое отличие. Когда мы ушли, они расставили оборудование, By даже начал проводить измерения, но потом вдруг забеспокоился, что мы долго не возвращаемся. И позвал всех идти на выручку.
— А долго, это сколько примерно? — уточняю.
