Тень не двигалась. Нина осторожно приблизилась:
— Ты кто? Отвечай!
Никакой реакции. Тень оставалась неподвижной.
Набравшись храбрости, девочка отдернула занавеску и увидела андроида в человеческий рост.
— Ааааааааааааа, помогитеееее! — закричала Нина.
Но даже ее крик не заставил андроида пошевелиться. Очевидно, робот был просто не включен. Девочка потрогала его рукой: он был холодным и гладким. На лице андроида застыло доброе выражение, и вообще он казался симпатичным. Вместо ушей у него было два колокольчика, ноги и руки пропорциональны, а на груди, точно в центре, среди погасших лампочек и цветных кнопок красовалась надпись: Макс 10-п1.
«Это, наверное, его имя, — подумала она. — Но как включается эта штуковина? Как мне его оживить?»
Нина была поражена всем увиденным в подводной лаборатории деда. Она смотрела на андроида, на Акуэо Профундис, и ей казалось, что все это сон.
Помещение, созданное с такой изобретательностью на дне моря, походило на самую совершенную алхимическую лабораторию, какую можно только себе представить. Информатика, электроника, самые передовые технологии были адаптированы под требования алхимии. Алхимия ее деда была приближена к научным исследованиям, и это явилось для Нины большим сюрпризом.
Макс 10-п1 по-прежнему не двигался, и девочка не могла оторвать от него глаз, думая о детях-андроидах Каркона и о том, как она сможет противостоять им. Если бы удалось включить Макса, он наверняка бы помог ей. Но как это сделать? А не будет ли это опасно для нее самой? А что, если он выйдет из-под ее контроля? Ведь она находится на дне лагуны, здесь негде укрыться, и ошибка может стоить ей очень дорого.
Легкое потрескивание в одном из углов лаборатории отвлекло ее от потока мыслей.
Нина обернулась и к огромной радости увидела, как заполыхал огонь в маленьком камине. Тут же возникло ощущение домашнего уюта. Однако странно: дыма не было, значит, где-то должна быть труба, выходящая на поверхность.
Нина подошла к камину и обнаружила, что горит не дерево: языками пламени вспыхивают большие посеребренные камни, они же и поглощают образующийся дым. Перед камином стояли обычный тигель для нагревания алхимических смесей и пара корзин с минералами и драгоценными камнями.
Взгляд Нины привлекла книга, лежащая на маленьком круглом столике, на переплете которой было написано
Девочка начала листать ее. В ней рассказывалось о загадочных статуях острова Пасхи, и она сразу же вспомнила, что видела фотографии этих статуй в лаборатории Каркона.
«Остров Пасхи… загадка этих статуй так до сегодняшнего дня и не раскрыта. Археологи и ученые всего мира пытались докопаться, откуда появились на острове эти странные фигуры, но никто так и не смог дать убедительного ответа», — подумала девочка.
Она продолжала листать книгу и увидела, что в ней есть главы, посвященные пирамидам Египта, народам майя и инки, другим древним цивилизациям.
«Но что общего имеют эти народы, жившие много веков назад, с Ксораксом? — спрашивала она себя со все возрастающим любопытством. Наверняка должна существовать какая-то связь! Еще одна загадка, которую надо разгадать, еще одна тайна, ждущая открытия. Нина не прекращала удивляться: эта лаборатория была полна всяких неожиданных диковинок.
Часы показали 20.30, и она хлопнула по лбу ладонью:
— Я опять опаздываю! Люба выйдет из себя. А вдруг меня разыскивают мои друзья? Нужно быстро возвращаться на виллу.
По правде говоря, ей не очень хотелось возвращаться: уж очень не терпелось взяться за работу и попытаться запустить эти странные аппараты и Макса, но времени для этого не было. Нина бросила последний взгляд на андроида, задернула занавеску и направилась к выходу. Как только она вышла, снова зазвучала музыка, и камень вернулся на место. Девочка забралась в вагонетку и через мгновение была уже дома. По лестнице она поднялась в лабораторию виллы. Понадобилось всего несколько минут, чтобы из мира непознанного Акуэо Профундис переместиться в привычную реальность.
Плотно закрыв створки люка, Нина положила все магические предметы и бесценную черную тетрадь и поспешила к Любе. Выйдя за дверь лаборатории, она столкнулась с ней нос к носу. Словно та ждала, когда девочка покинет комнату, чтобы устроить ей головомойку.
— Ага, наконец-то ты вылезла наружу! Ты знаешь, который сейчас час? Ты что, объявила голодовку? Можно поинтересоваться, что мне с тобой делать?
Русская няня была действительно рассержена.
— Извини, Безе. Поверь, у меня было так много дел. А сейчас я пойду с тобой на кухню, и мы вместе чего-нибудь съедим, хорошо? — Она взяла няню за руку и потащила ее за собой.
Вечер они закончили, болтая и хохоча, как две подружки. Красавчик терзал Любин фартук, а Платон с усами погрузился в миску с молоком.
