– Да, мне только женщину, – вздохнул Сергей и опять с большим трудом сдержал желание броситься наутек через заснеженную равнину.
– Тогда ходить, – почти весело провозгласил крыс и поднял меч, указывая им направление пути, но тут же остановил молодого человека движением руки и спросил, тоскливо глядя в белесый небосклон: – Слышать Хаос говорить?
Сергей прислушался и действительно где-то в заоблачной дали услышал какие-то шумы.
– Иду налево. Нет, он за окном. Бей из. Все на перегруз.
Что-то очень знакомое было в этой какофонии. И он понял, что это очень похоже на гул, постоянно царящий в игровой зоне интернет-кафе, в особенности когда там собираются компании подростков.
– Уверен, я много раз слышал это, – сказал он своему уродливому спутнику.
– Древние много знать и слышать, но голоса Хаоса вредно для ума, – покачал мордой скейвен и жестом предложить следовать за собой.
Они несколько часов брели по пустому заснеженному пространству, пока не показались сначала густые заросли низкорослого кустарника, а уже за ним вековой лес.
– Пустоши кончались. Теперь Гиблый лес. Здесь рядом троллиные пещеры. Тихо надо.
– Я так понимаю – ничего хорошего?
– Отлично понимать. Тролли палкой по башке и кушают.
– Всех кушают?
– Нежить не кушают, Хаос не кушают. Мясо кушают.
– Тоже неплохо.
Спутники выбрались на узкую тропинку и побрели по ней. Мимо тянулись огромные деревья, все заросшие голубоватым мхом. Кое-где из- за массивных сучьев чьи-то внимательные взоры провожали их.
– Слушай, тебе не кажется, что за нами смотрят? – не выдержал Второй.
– Смотрят, – согласился Шарскун, даже не поворачивая головы к попутчику. – Это лесные твари. Их много, им имен не дали. Они от горгулий, падаль едят.
– Много здесь падали?
– Будешь много говорить, будет больше. А так твари жирненькие, только их ловить сложно. Моя пробовала – не поймала. Такие вот когти, – он жестом показал, какие бывают когти у безымянных лесных тварей. – Тихо! – Шарскун поднял кверху ладонь, – Слышишь, орут?! Это тролли. У них брачный сезон.
– Они на ком предпочитают жениться? – на всякий случай уточнил Сергей.
– Мир сделан по одним законам: тролли женятся на троллях, скейвены на скейвенах и так далее, – научно ответил скейвен.
– Велики законы природы! – постановил Второй и с надеждой в голосе спросил: – Мы же туда не пойдем?
– Рядом пройдем, незаметно. Мне надо. – и Шарскун потащил его за собой в кусты.
Продравшись сквозь колючие заросли, невольные попутчики стали свидетелями ожесточенной схватки между двумя четырехметровыми человекоподобными созданиями. Создания лупасили друг по другу вырванными пнями и глухо орали. В конце концов, одному из них удалось нанести сокрушительный удар в ухо противнику, и тот рухнул на землю. Его победитель вырвал полуторатонный каменный валун и раз сорок с маху обрушил его на голову поверженного противника. Потом он помочился на безжизненное тело, издал торжествующий вопль и скрылся в чаще.
– Жениться ушел, – удовлетворенный зрелищем битвы, заявил скейвен, мерно покачивая в разные стороны хвостом.
– Совет да любовь! – испуганно кивнул Второй. – И нам пора. Хоть жениться, хоть еще что, но не здесь.
– Нет, – как на сумасшедшего, посмотрел на него Шарскун. – Ты совсем глупый Древний. Там, где бьются тролли, два дня нет никого, ни Хаоса, ни лесных тварей, ни кого другого. Закон мира! Мы рядом огонь зажжем, а я еды принесу.
– Кто ж знал? – пожал плечами Сергей. – Как раз я не завтракал.
Вскоре они нашли небольшую поляну у основания невероятных размеров дерева и развели костер. Скейвен подобрал с земли два камня, высек ими искру и поджег кучу сухого мха.
– Здорово у тебя получается, – похвалил его Магнификус Второй, помаленьку начавший привыкать к внешнему виду спутника.
Тот почувствовал этот спонтанный прилив симпатии и даже изобразил на своей морде улыбку:
– Шарскун – большой изобретатель. Он пойдет еду искать, а ты, Древний малыш, сиди и молчи.
– Договорились, – согласился Сергей, расстилая свой плащ и располагаясь на нем комфортнее. Как это ни странно, но наличие неподалеку занесенных снегом полей никак не сказывалось на температуре в самом лесу. Было довольно тепло.
Пока скейвена не было, «Древнего» посетили разные мысли. Самые внятные из них были примерно таковы: «Это никому не расскажешь, это происходит наяву, меня здесь почему-то уважают и берегут, но не все. Некоторые и сожрать могут. Надо быть хитрее. С кем хитрее? Нет, не надо быть хитрее, надо быть внимательнее. Но лучше бы меня разбудили. Я деньги верну. Расписку дам, клянусь образованием».
