вы, разумеется, подвергали свои жизни опасности! А если бы на вас упало это ужасное горящее дерево?!
– Мама, оно вовсе не собиралось падать… – безнадежно сказал Сирил, но его не услышали.
– Слугам вообще доверять нельзя, – вставил полковник. – Ну, за очень редким исключением… А если это туземный слуга, то за ним вообще нужен глаз да глаз! У нас бывали случаи, когда такие слуги нарочно портили и даже калечили полковых лошадей, а раздобыть приличного строевого коня в Индии – это, я вам скажу, задача не из легких!
– Прискорбно слышать, – произнес О’Ши, успевший взять второй бокал вина. – Однако в чем-то можно понять и этих несчастных. Ведь зачастую коренные жители колоний вынуждены существовать в ужасающих условиях…
– А кто им мешает приобщаться к цивилизации? – вздернула тетушка подбородок.
– Их лень, – хмыкнул ее супруг. – Все они ленивы, лживы и так и норовят устроить какую-нибудь пакость! Сколько бунтов пришлось подавлять!..
– А вам не приходило в голову, что это во многом вина белого человека? – с неожиданной злостью проговорил О’Ши. – Люди явились в чужую страну и принялись устанавливать свои порядки, принуждая население соблюдать зачастую непонятные туземцам законы, а за неповиновение карают на месте! Они привезли так называемым дикарям дотоле неизвестные им болезни и пороки, они силой насаждают свою религию… Представьте на минуту, что какой- нибудь индийский магараджа явился в Англию и стал править ею по принятым в Индии законам!
– Да вы шутник! Это абсолютно невозможно! – расхохотался полковник. – Это же дикари. Если бы мы не принесли им свет цивилизации, они так и прозябали бы в первобытной грязи…
– Но все-таки, быть может, следовало использовать другой подход? – не отступался тот. – Не смотреть на туземцев как на низшую расу, на полуживотных, а увидеть в них таких же людей, как вы?
– Простите за прямоту, мистер О’Ши, – сказал полковник серьезно, – но вы, кажется, хлебнули лишку. Это ж надо такое сказать!
– Но я всего лишь хочу… – О’Ши вдруг осекся и коротко кивнул. – Да, пожалуй. Приношу свои извинения. Должно быть, после пережитого вино слишком сильно ударило мне в голову.
– Ничего, с кем не бывает…
Дальше беседа потекла спокойно и ровно, правда, О’Ши скоро отошел к другой компании, кажется, отправился утешать лорда, который шумно переживал за сбежавших пони: они ведь могли переломать ноги, заблудиться…
Ну а я устроился в уголке со своим бокалом и принялся ждать момента, когда буря наконец утихнет и можно будет отправиться домой.
– К вам посетитель, сэр, – возвестил Ларример, оторвав меня от крайне напряженных раздумий: я решал, подкормить малютку Лизбет прямо сейчас или немного повременить?
Лизбет была самой крошечной из моих питомцев – взрослый кактус вида Blossfeldia liliputana в диаметре достигает максимум полдюйма.
– Пригласите, – кивнул я и решил, что с подкормкой все-таки подожду. Переизбыток питательных веществ может быть так же вреден моим питомцам, как и их недостаток.
– Это дама, сэр, – негромко сообщил дворецкий. – Мне она незнакома, с вашего позволения.
– О, вот как? – удивился я. – Спасибо, что предупредили! Попросите обождать пару минут, я сейчас спущусь…
Я быстро сменил старомодный домашний пиджак, в котором обычно вожусь в оранжерее, на более элегантный, пригладил волосы и спустился в гостиную.
– О!.. – невольно вырвалось у меня, когда я увидел гостью. – Гхм… Добрый день.
– Добрый день, мистер Кин, – произнесла миссис Вашингтон, нервно комкая в руках батистовый платочек. – Я… боюсь, я к вам с дурными новостями…
– Боже мой, что случилось? – встревожился я. – Ларример, принесите-ка чаю!
– Не стоит, право…
– На вас лица нет! – ответил я. – Ларример?
– Сию минуту, сэр, – ответил дворецкий и удалился.
– Так что произошло? – обратился я к прекрасной вдове. – Я могу чем-нибудь помочь?
– Не знаю! – всхлипнула она и прижала платочек к глазам. – Но… но… Больше обратиться не к кому! Я здесь мало кого знаю, разве что миссис Стивенсон, но она ни в коем случае не должна ничего услышать, это разобьет ей сердце!
– Постойте… – Я нахмурился. – При чем тут тетушка Мейбл?
– Сирил… – прерывисто вздохнула миссис Вашингтон, а я лишился дара речи. Неужто я сглазил, когда не так давно подумал, будто кузен немного поунялся, повзрослел, что ли?
– Миссис Вашингтон, я надеюсь, он не позволил себе ничего… То есть, я хочу сказать, он что, каким-то образом оскорбил вас?!
– Боже мой, мистер Кин! – воскликнула она. – Речь совершенно не о том!
– А о чем же?..
