– О чем вы хотели поговорить?
– В первую очередь, конечно же, позвольте выразить соболезнования по случаю трагической кончины уважаемого барона Витенега, – предельно деликатно произнес нав.
– Отец не упоминал, что вы были знакомы.
– Возможно, не хотел вас расстраивать.
– Расстраивать? – Несколько мгновений молодой барон хлопал глазами, а затем до него дошло: – Вы шутите?
– Безусловно. – Сантьяга улыбнулся, однако черные глаза остались внимательными. – Отцы не всегда выкладывают сыновьям некоторые подробности.
– У нас были доверительные отношения.
– И вы знаете, что он делал в Измайлово?
– Не уверен, что могу обсуждать это с вами, комиссар, – молниеносно среагировал Сдемир.
– Почему? – удивился темный. – Я, к примеру, знаю, что ваш уважаемый отец делал в Измайлово в компании Любавы, Мирославы, Ружены и их баронов.
– Вы можете только догадываться.
– Совершенно верное уточнение.
– Благодарю вас, комиссар.
– Вам, наверное, часто говорят, что вы умны не по годам?
– Услышать эту фразу от вас особенно приятно.
– Я рад, что смог доставить вам это маленькое удовольствие.
Сантьяга вновь улыбнулся. Он давал понять, что ему нравится и то, как разворачивается разговор, и сам собеседник, однако на Сдемира дружелюбие нава не произвело никакого впечатления. Юноша оставался вежлив, но холоден.
– Не знаете, когда эрлийцы собираются вернуть мне одежду?
– Как только я отсюда выйду, – усмехнулся темный, ничуть не обидевшись на весьма нахальный вопрос.
– То есть наша встреча неслучайна? – притворно изумился молодой люд.
– Воины, которые погибли: Дынко и Осмол – это ваше личное дело?
– Почему вы спрашиваете?
– Их смерть не укладывается в развитие событий, – объяснил Сантьяга. – Ни тот, ни другой не имеют никакого отношения к перевороту и не являются вашими конкурентами в борьбе за титул барона.
– Вижу, вы не упускаете ни одной детали.
– Я – комиссар Темного Двора, – напомнил нав, глядя на Сдемира в упор. – И я могу быть очень хорошим, полезным другом.
– Пытаетесь меня завербовать?
– Вы вот-вот станете бароном, Сдемир, говорить о вербовке глупо, – легко рассмеялся Сантьяга. – Что же касается дружбы, ее декларацию можно сопроводить определенными оговорками… Например, согласиться с тем, что мы дружим только во время этого кризиса.
– Это называется «временный союз», – уточнил юноша.
– Можно и так, – не стал спорить нав. – Главное, он принесет пользу и вам, и Великому Дому Людь. – Короткая пауза. – Великому и независимому… Понимаете, что я имею в виду?
– Считаете, что независимости Великого Дома Людь что-то угрожает? – поднял брови Сдемир.
– Высказал предположение.
– Я с ним не согласен.
– Ваше право.
– Спасибо, что признаете его за мной.
– Я не привык навязывать свою точку зрения, и от всех моих предложений можно отказаться, – очень дружелюбно произнес Сантьяга.
– От любого предложения можно отказаться, – согласился с ним молодой барон. – А вот от данного слова – гораздо сложнее.
И усмехнулся, показывая, что объяснил все.
– Я вас понимаю, Сдемир, – медленно произнес нав. – Иногда обещание действительно стоит жизни.
– Верно.
– В таком случае мне пора. – Сантьяга поднялся и отвесил юноше легкий поклон. – Всего хорошего.
– Напомните эрлийцам насчет одежды.
– Обязательно.
