Наемники еще не научились доверять здоровенному сербу на сто процентов, но относились к нему с уважением. И знали, что в бою он не подведет.
– Только мне показалось, что он очень лично относится к королеве, – подумав, добавил Артем. – Прям как Инга, – сильно жалеет.
– А ты не жалеешь? – прищурился Кортес.
– Мне платят за то, чтобы я ее защищал, – напомнил Артем. – Так что мне банально некогда жалеть Всеславу.
– Ну и правильно.
– Но почему Аэрба так к ней относится?
Об этом они могли только догадываться.
– Может, Аэрбе что-то известно? – неуверенно протянул Кортес.
– О чем?
– О том, что заставляет его чувствовать личную ответственность за происходящее.
– Что это может быть?
– Рано или поздно узнаем. – Кортес дочитал рапорт и убрал его с монитора. – Вижу, за время твоего дежурства ничего интересного не произошло. Молодец.
– В том, что ничего не произошло?
– В том, что ничего не допустил.
Все-таки служба в военной разведке сказывалась: иногда лидер наемников отпускал непонятные штатским шутки.
– Всеслава не жилец? – тихо спросил Артем.
Кортес выдержал паузу, едва заметно дернул щекой и мрачно ответил:
– Ты, наверное, единственный, кому потребовалось произнести это вслух. Остальным достаточно того, что они понимают.
– Без шансов?
– Шансы есть всегда, – не стал убивать надежду вожак. – Всеслава еще может победить и вернуться на трон, но с каждой секундой, которую она проводит в беспамятстве, вероятность такого исхода становится все более призрачной. Сейчас в Зеленом Доме заключаются новые договоренности, определяются союзы и обязательства. И когда будет достигнута критическая масса соглашений, Всеслава начнет мешать всем. Даже тем, кто ее любит.
– Такова жизнь, – вздохнул Артем.
– Такова жизнь, – подтвердил Кортес.
– А младенец?
Этот вопрос вызвал у командира досаду. И раздражение. И даже ярость.
– Может, ты перестанешь задавать вопросы? – спросил Кортес с такой резкостью, что Артем замер, раскрыв рот. – Ты смотрел новости «Тиградкома»?
– Нет. Не хочу рисковать и светить компьютер в сети.
– Вот и правильно. Девчонки вернутся и расскажут, что там и как. – Кортес нервно потер подбородок. – Иди спать.
– Хорошо.
Молодой наемник понял, что напарник накинулся на него, потому что сам не особенно верит в спасение ребенка, замолчал и быстро вышел из кабинета. Кортес проводил его тяжелым взглядом, вздохнул, зачем-то еще раз проверил состояние охранных систем, после чего сел в кресло и запустил на ноутбуке обычный информационный канал, решив посмотреть, что творится в стране и мире.
В доме снова стало тихо.
А спустя еще десять минут королева неожиданно распахнула глаза.
Полежала немного, умело сохраняя спокойное, «сонное» дыхание, затем отыскала взглядом задремавшую повитуху и уставилась на нее. Секунд через двадцать Загоска заворочалась, проснулась, увидела, что королева пришла в себя, и с огромным трудом сдержала рвущийся наружу крик.
– Говори, – едва слышно прошелестела Всеслава.
– С младенцем все в порядке, – в тон ей отозвалась повитуха. – Он жив, здоров и накормлен.
– Здесь?
– Люлька в углу. Принести?
– Чуть позже.
Они говорили настолько тихо, что даже Аэрба, и в самом деле отличающийся уникально острым слухом и чутким сном, ничего не расслышал. Беседа зеленых ведьм походила на шорох призрачных листьев.
– Где мы?
– У друзей.
– У жрицы Параши?
