Охотники. Мегалиты Империи

– Алли, – приступила к ней и Корделия. – Алли, вставай. Надо… решать. А решать у нас только ты можешь!

– Ну почему же, – вдруг сказал мэтр Бонавентура. – Я понимаю, у вас хороший тут этакий девишник, но решить может и магистр Скорре. У нас имеется тайное гнездо вампиров прямо под Академией, и во власти у них находится, как я понимаю, один из сильнейших – если не сильнейший – артефакт античного мира. И вы с ними о чём-то договариваетесь, милсдарыня дю Варгас? А вы уверены, что вас не «кинут», как выражаются в воровской гильдии?

– Это же… это же… – Алисанда никак не могла прийти в себя.

– Это конец Академии, как мы её знаем, – негромко, но твёрдо сказал Вениамин. – Оставлять мегалиты в руках вампиров – безумие. Правда, хотел бы я знать, как маги станут выбивать оттуда упырей – без помощи охотников и того же мэтра Бонавентуры и его… друзей, назовём их так.

– А, собственно почему? – неожиданно вступила в спор Корделия – пальцы обеих рук сцеплены на амулете. – Если об этих мегалитах никто не узнает – Академия будет стоять, как и стояла. Напротив, теперь у Алли лишний козырь на переговорах. Лорд Гримменсхольм не может не учитывать, что маги Конгрегации…

– Корделия, – резко перебил Вениамин. – Вам имя такого чародея – покойного – Стефана Анноке – ничего не говорит?

– Он погиб, – покраснела Корделия. – Это я знаю.

– Его убил вампир. И хороший маг, сильный маг Анноке ничего не смог ему противопоставить, хотя имел достаточно времени – тридцать секунд на подготовку заклятий. Обычная боевая магия на упырей не действует, Корделия. Я знаю, я охотился на них. Что вы противопоставите им, если они вырвутся из-под земли – вот прямо здесь, в Цитадели? Мастер ещё не успел поведать нам, как сам очутился у вампиров на пороге, но, полагаю, имел место потайной ход – верно?

Старый охотник молча кивнул. На сжавшуюся Алисанду он глядел, закусив губу, словно ему очень хотелось погладить её по голове, словно маленькую девочку, разрыдавшуюся из-за потерянной любимой куклы.

– Если вампиры сейчас атакуют всеми силами – магам несдобровать. То, что упыри этого ещё не сделали… должно наводить на мысль, что им пока ещё что-то от вас нужно, нечто такое, чего не добиться силой. Не вырвать просто так.

Волшебницы Боске и де Сегюр растерянно переглянулись.

– Чего они от вас добивались? Корделия? Заклятья вызова демонов? Проникновения на демонические планы? Вы им – пищу, иную, не людей; это я понял. А они вам что? Только обещания не нападать на людей? Я знаю, что заклятья вызова демонов им нужны, очень!

Мастер молча опустился на одно колено рядом с Алисандой, так же молча протянул руку. Она заметила не сразу, замигала, удивлённо поднимая брови.

– Вставайте, госпожа, – негромко, но твёрдо сказал старый охотник. – Вставайте, выслушайте меня. Прошу вас.

– Давно пора, кстати, – вставил Бонавентура. – И твою рану, о которой ты забыл, mio caro amico[13], пора обработать.

Мастер кивнул.

– Дело, милостивые государыни и государи, было так…

* * *

По доброй имперской дороге, по широкому тракту, вымощенному каменными плитами, меж которыми по-прежнему не всунешь и лезвия ножа, торопился одинокий наездник.

Варан под простым седлом проворно перебирал лапами, несмотря на сыплющий с неба легкий снежок – осень как-то очень уж быстро сменялась зимой.

Молодой всадник спешил. Он ещё не слишком твёрдо держался в седле, но варана своего подгонял с мрачной настойчивостью.

Позади остался монастырь и его заботливые насельники, что никак не могли уразуметь, почему и отчего недужному вдруг потребовалось срываться с места; рыжая женщина проскользнула мимо них, словно тень, не оставив следов.

Но зато в память ученика намертво вплавились её слова – горячие и лихорадочные.

– Не смотри на меня так. Мы друг друга стоим. Может, ты бы меня сейчас и убил бы – по глазам вижу, как ненавидишь. Я тебя тоже. Вы со старши?м своим четверых моих убили.

– Мы убили убийц, – с трудом, но ответил ученик. – Мы не просто так.

– Знаю. – Красная Упырица тяжело дышала. – Не время сейчас об этом спорить. Не для того я здесь. Передай старшoму своему, передай слово в слово, не сбейся и в малости! А кровью считаться мы с тобой потом станем. В честном бою.

– Честно – это когда вы на крыльях?

– Нет, парень. Честно – это когда у вас и кислота, и серебро, и капканы хитровыдуманные, и ещё много что. А у нас только наша природа.

– Не желаю… с… тобой… спорить, – выдавил ученик. Спина его сделалась совершенно мокрой от пота.

– Верно. И я с тобой не хочу. Поэтому слушай меня внимательно, слушай хорошо, княжич. За сестру ты отомстил, теперь своей головой подумай, когда