Джанго молчал.
– Если ты считаешь, что я не прав, давай сойдемся в поединке, – предложил Кро. – Пусть выживет достойный!
Араб не ответил.
– Я вижу, тебе надо подумать, – смирился Битали. – Ладно, давай отложим вопрос до полуночи. Решай.
Он выскользнул из пахнущей скотобойней комнаты, немного прошел вдоль забора, а потом шагнул сквозь него, оказавшись в заросшем бурьяном дворе. Однако дикая трава тянулась только вдоль бетона, уже в паре шагов от него начинался стриженый газон, а еще дальше – песчаная дорожка, извивающаяся от лесенки до лесенки.
Дом и участок вокруг находились на довольно крутом склоне, и архитектура здесь была соответствующая. Поверх той бетонной коробки, в которой Битали уже побывал, лежала, отступая чуть назад, к обрыву, еще одна, с большими панорамными окнами, сквозь которые были видны диваны, кресла, низкие журнальные столики, телевизор, камин. Там, листая журнал, сидела длинноногая негритянка с неправдоподобно черными и длинными ресницами и еще более длинными алыми ногтями. Над вторым этажом, опять же отступая, лежал третий, а потолок второго служил ему балконом.
Сад, в котором находился молодой человек, тоже был ступенчатым: дорожка, несколько клумб, лестница, опять дорожка, скамейка, кустарник и опять ступенька – и так до самого верха. На одной из скамеек сидел негр в пиджаке. Учитывая жаркую погоду, наверняка прятал под верхней одеждой оружие.
Битали нашептал домовой заговор на отвод глаз, поднялся по лесенкам на самый верх, оказавшись на краю бассейна с изумрудно-зеленой водой. Здесь купалось и загорало несколько девушек разной наружности, бродил вдоль перил еще один охранник, с гордым видом оглядывающий окрестности с высоты крыши третьего этажа.
Пейзаж и вправду открывался великолепный – на всю речную долину, на улицы и крыши Ла-Фраманса, на поля и луга равнины, раскинувшейся ниже по течению. Однако любоваться красотами сельской глубинки у юного чародея не было никакого настроения. По проложенной над клумбами террасе он направился к забору, прошел сквозь него и по краю узкого шоссе отправился в город.
После закрытия магазинчика потомок Темного Лорда встретил Франсуазу цветами. Не своими, а магазинными. Нельзя же постоянно одаривать девушку только тюльпанами! Небо опять затянулось, и до самого закрытия они просидели в кафе. Девушка рассказывала, как ее донимали журналисты и как требовали постоять в костре еще раз, на камеру, про драку Юлианы и Анжелы и про извержение вулкана в Исландии, после которого все газеты, телеканалы и даже какие-то блогеры начисто забыли и про них с Юлианой, и про кладбище Ла-Фраманса, и про хождение по огню, сразу переключившись на новую сенсацию.
Битали же сидел и просто слушал, смотря в ее глаза и удерживая ее руки в своих. Лежащий в кармане браслет жег его бедро, но возвращать его юноша не спешил. Ведь тогда сразу станет ясно, откуда он взялся и что Кро своей любимой слушаться не стал.
Расставшись с Франсуазой у ее калитки, Битали не спеша прогулялся до арабского квартала, где-то на полпути начитав заговор на отвод глаз, поднялся на верхнее шоссе и именно с него проник в сад здешнего правителя.
Несмотря на ночь, здесь почти ничего не изменилось. Играла музыка, вокруг бассейна светильники мигали разными цветами, девушки купались и смеялись, пили какие-то напитки, общались с молодыми людьми спортивного вида. Однако среди этой веселой толпы стало заметно больше охраны – сразу пятеро негров и арабов в костюмах ходили чуть поодаль, настороженно глядя по сторонам.
Однако Джанго здесь не было, и Битали отправился в сад, спустившись по лестничным ступеням, заглянул в окно второго этажа.
Ухоженный араб развлекался. Он развалился на диване, посадив на колени длинноногую негритянку, курил сигару и смотрел, как она, вскинув руки, крутила обнаженной грудью перед его лицом. Еще две девицы в купальниках приплясывали у дальнего окна.
– Онберик! – прошел стену между стеклами Битали, оказавшись за спиной хозяина, и стряхнул заговор.
Негритянка взвизгнула, закрываясь, вскочила и быстро-быстро попятилась.
– Ты чего? – Джанго наклонился к столу, стряхнул в пепельницу столбик пепла.
– Время полночь, – сказал ему в затылок юный чародей. – Пора сделать выбор. Ты будешь сражаться или просто признаешь мою правоту?
– Ну-ка все быстренько отсюда! – Араб загасил сигару вовсе, поднялся, отошел к косяку двери за телевизором, оттуда мрачно посмотрел на гостя.
– Мне кажется, тебе очень хочется позвать сюда своих воинов, Джанго? – предположил Битали. – Ты можешь это сделать. Я подожду.
Араб колебался довольно долго. Потом хмыкнул.
– Я занимаюсь своим бизнесом много лет и разбираюсь в людях, – покачал головой он. – У тебя мордашка ангела, но глаза людоеда. Если я позову сюда своих людей, тут будет много мяса и крови, а полдома останется переломанным. Тебя, конечно, убьют… И мне вдобавок не с кого будет стряхнуть компенсацию за ущерб. Не самая лучшая сделка.
Он оторвался от косяка, присел за телевизором, поднял широкую плитку, чем-то попикал. Небрежно бросил на стол две толстые пачки фантиков.
– Десять тысяч евро мелкими купюрами, – Джанго опустил плитку, выпрямился. – Так выйдет дешевле.
– Разумно, – кивнул Битали.
– Скажи мне, мальчик-людоед, – немного приободрился араб, – откуда ты взялся? Пришел ночью в наш квартал, миновал охрану и все запоры. И нигде
