молниями во все стороны, кровь мешалась с Искрами, а чудесный шелк волос с клочьями одежд небожителей.
Сегодня у каждого появился шанс подобрать кусочек олимпийского хитона Гестии или заполучить невесомую прядь Прекраснейшей. На наших глазах творилась история и рождались религиозные реликвии!
Асклепий тревожно вскинулся, прервал каст массовой лечилки и нервно уставился на небо.
Я нахмурился:
— Уважаемый, не обижайте Гестию своим недоверием к ее силам. Поверьте моему скромному опыту — она не простит вам вмешательства! Пусть каждый бьется на своем фронте! Войска молят о помощи!
Последнюю фразу я уже кричал — ибо всеобщий мат, а именно так отреагировали бойцы на исчезновение масс-хила, требовалось заглушить.
Однако Асклепий лишь отмахнулся и принялся усердно посылать лучики здоровья в небесную высь.
Какого хрена?! Влезать в бабскую драку, пусть даже божественного размаха, в то время когда брошенная без поддержки, истекающая кровью армия сливается ударными темпами?!
Я выхватил из кармана собственноручно вырванное сердце Светлоликого и сделал шаг к Асклепию.
— Паства! Требует! Помощи! — чеканя слова и едва сдерживая ярость, прохрипел я в удивленно-испуганное лицо бывшего смертного.
Адамант сдался! Слиток плавился от жара Искры, разумный металл довольно урчал, ласково прижимаясь к коже и обнимая руку до самого локтя. На глазах потрясенного врачевателя творилось подвластное лишь богам чудо.
Я сжал кулак, затянутый в сверкающую розовую перчатку, многозначительно занес руку и приказал:
— К бою, союзник! Лечи!
Глава 10
