начали зачистку города. По сообщениям от других боевых групп сотого батальона они тоже устояли и неплохо повоевали. В Огольцах отряд майора Сиверса объединился со штабом сорок пятой дивизии и предпринял локальное контрнаступление, в результате чего «Берсерки» смогли пробить коридор к остаткам двух полков, и они вышли из окружения. Полковник Рекио в это время поддерживал вторую роту огнем артиллерии, а потом нанес фланговый удар по скоплениям вражеской мотопехоты и захватил до сотни пленных.
Мы сделали все, что нам приказали, и снова сотому батальону сопутствовал успех. Однако наши местные победы на общую обстановку повлияли не сильно. И пока мы держали противника на подходах к Новому Таллину, республиканцы смогли прорваться на левом фланге 14-го корпуса. Они проломили оборону 21-й штурмовой дивизии, а затем разгромили два батальона 22-й танковой бригады и вырвались на оперативный простор.
Конечно, командир корпуса пытался остановить республиканцев и кинул в бой последние резервы. Сотый ракетный дивизион РЗСО наносил по наступающим полкам противника один удар за другим. Сотый инженерный полк при поддержке сводного минометного батальона и двух полицейских рот смог удержать пару деревень и взорвал важный стратегический мост. А вертолетный полк корпуса совершил несколько боевых вылетов, уничтожил гаубичный дивизион и выбросил в тылу нордов десяток диверсионных групп. Вот только всего этого оказалось недостаточно, и на рассвете мы получили приказ на передислокацию.
Оставив в Новом Таллине гвардейцев и остатки сорок пятой дивизии, сотый батальон прошел через город, в котором на каждом перекрестке находились наши солдаты, и начал выдвижение на левый фланг. Судя по всему, нам предстояло остановить очередной прорыв. И лишь только мы оказались на открытом пространстве, как на нас налетели вражеские ударные вертолеты «Аравак», целая эскадрилья. Они шли на низкой высоте, появились неожиданно, и нам пришлось туго.
На колонну обрушились сотни НУРСов, неуправляемых ракет, и танки не смогли ничего сделать. Нужно было рассредоточиться, но слишком быстро все происходило. Настолько, что даже наши ЗСУ не успели отреагировать.
Земля вокруг вздыбилась от взрывов. Все в дыму, и мой «Берсерк» оказался облеплен грязью. Однако это мелочь. Судя по докладам, которые прошли на батальонной частоте, за минуту мы потеряли три танка, несколько грузовиков и две самоходные артиллерийские установки. Плохо. Хотя нам удалось немного отыграться.
«Араваки» вышли на второй боевой заход, и это было ошибкой. Они развернулись. Снова пошли в атаку и напоролись на заградительный огонь ЗСУ «Туча». Наши установки ПВО, самоходные зенитные установки, имеющие на вооружении двадцатимиллиметровые счетверенные автоматические пушки, создали непроницаемый стальной барьер, и сразу пять вертолетов рухнули на землю. То-то! Знай наших! У ЗСУ «Туча» боекомплект 2800 снарядов, дальность стрельбы до трех километров и скорострельность 3500 выстрелов в минуту. Расход боеприпасов, конечно, огромный, но оно того стоило. Тем более что «Тучи» могли уничтожать не только воздушные, но и наземные цели. Главное, чтобы имелось прикрытие, а то брони у ЗСУ практически нет, одна видимость.
В общем, уцелевшие вертолеты скрылись, а один упал совсем рядом. Брюхом «Аравак» пропахал сырой грунт, и к нему бросились наши десантники. Была опасность, что вертолет может взорваться, но бойцы успели. Они вытащили из «Аравака» живого пилота, оттащили его в сторону и только потом вертолет загорелся, а затем внутри него произошел взрыв.
В этот момент я вылез из танка и услышал возглас одного из десантников:
– Смотрите! Да ведь то баба!
С пойманного пилота сорвали шлем и на плечи вертолетчика упали длинные русые волосы. Действительно, летчик оказался летчицей. Причем весьма привлекательной. Правильные черты лица и белая кожа. Чем-то напоминала актрис из кино, слишком ухоженная, а на ногтях даже маникюр заметил. Нечего сказать, красотка. Как говорится – ябывдул. Однако она была врагом, и под правым глазом женщины быстро набухал кровоподтек. Наверняка кто-то из десантников приложился, когда вытаскивал летчицу из вертолета. Хотя, возможно, она сама ударилась при аварийной посадке.
– Господин капитан, что с ней делать? – десантник окликнул меня.
– К комбату ее. Живо!
– Слушаюсь!
Пленницу отволокли к комбату, а я вернулся в танк и через телевизионную систему наблюдал за самоходной артиллерийской установкой, которая замерла рядом. В голове было пусто и ничего не хотелось. Но мозг продолжал работать и выдавал совершенно ненужную сейчас информацию.
«САУ “Йорг”» – проект Неерборгского Его Величества машиностроительного завода. Боевая масса – 14 тонн. Экипаж – 4 человека. Длина корпуса – 6800. Ширина корпуса – 3000. Клиренс – 420. Скорость по шоссе – 70 км/ч. Скорость по пересеченной местности – 20–45 км/ч. Дальность стрельбы – 0,5…13,0 км. Калибр пушки – 120-мм. Марка пушки – RT-44. Тип пушки – нарезная полуавтоматическая гаубица. Боекомплект пушки – 45 снарядов. Углы ВН, град…»
Из ступора меня вывела новая команда комбата:
– Внимание! Говорит «Сотка»! Продолжаем марш!
На месте осталось несколько тягачей и автоплатформ, передвижная техмастерская, взвод десантников и пара бронемашин. Они должны эвакуировать подбитую технику или уничтожить ее, дабы «Берсерки» не достались противнику. А основные силы батальона, перестроившись в походную колонну, продолжили движение.
