может быть жизнь, высокоразвитая цивилизация, коммунизм…
– Поменьше фантастику читай, – оборвал его Николай Иванович и выключил радио. – И на дорогу смотри.
Наталья не сразу поняла, что это. Сначала ей показалось, будто по склонам холмов сквозь лес проложили узкие просеки для электролинии или трубопровода. Но деревья, оказавшиеся на пути прогресса, не спилили, а какой-то силой вырывали с корнем и бросали куда ни попадя. Стволы, скрученные и измочаленные, валялись даже около дороги. Наверняка некоторые падали и на шоссе, откуда их потом оттащили на обочины. Полосы шли хаотично, иногда совсем короткие, метров сто-двести, иногда длинные, уходившие за вершины холмов.
– Что здесь произошло?
– Годжиру на свободу вырвался, – усмехнулся шофер. – Вы знаете, кто такой Годжиру?
– Нет, никогда не слышала.
– Это такое древнее чудище местного происхождения. Вроде Змея Горыныча. Оно спало в океане, как медведь в берлоге, пока его не разбудили атомными взрывами. Вот оно и напало на Японию, Токио разрушило, потом сюда добралось.
– А, так это кино! – догадалась Наталья.
– Слушай ты его больше, – проворчал Николай Иванович, – смерч здесь прошел.
– Смерч был, товарищ генерал, не спорю, но вот корешок мне рассказывал, как их всех по тревоге подняли и сюда перебросили. Они тут такое видели…
– Будешь мне рассказывать?
– Нет, товарищ генерал, я понимаю – у вас секретная информация. Но только не обо всем солдат командиру докладывать станет.
– Значит, солдат плохой и командир негодный. Одного в наряд, а другого… другого тоже в наряд.
Израненные неведомым Годжирой склоны остались позади. Уазик съехал с дороги на грунтовку, кое-где засыпанную щебнем, чуть не забуксовал в огромной луже, поскакал по кочкам и, наконец, выбрался на бетонку, ведущую к КПП.
Шофер засигналил, будто кто-то мог не заметить машины. Из караулки выскочил солдатик и принялся открывать ворота. Вслед за ним вышел офицер.
– А вот и наш бравый капитан, – сказал с непонятной интонацией шофер.
Наталья посмотрела. Офицер действительно походил на заправского служаку – подтянутый, серьезный, можно даже сказать – суровый.
– Подожди, – бросил Николай Иванович и вылез из уазика.
Шофер въехал в распахнутые ворота, остановился, заглушил двигатель.
– Вот мы и дома, можно оправиться.
Наталья с облегчением вылезла из машины на твердую землю. Потянулась. Отец разговаривал с капитаном. Шофер открыл капот и принялся ковыряться в двигателе. Сколько себя помню, подумала Наталья, а военные шофера только так и поступали – при каждой свободной минуте открывали капот и принимались копаться в двигателе.
Она осмотрелась. Ряды двухэтажных домов казарменного типа, унылость и серость которых не могли скрасить даже охваченные багрянцем клены. Выложенные кирпичом дорожки, завядшие клумбы из вкопанных в землю шин, покрашенных в разноцветную полоску. Военный городок, которых она повидала немало за то время, что армейская служба закидывала их семью то в Германию, то в Прибалтику, то в Закавказье. Весь колорит замкнутых военных коллективов, на который не очень-то и обращаешь внимание, пока не повзрослеешь, а потом постепенно его забываешь, ибо надо ехать поступать в институт, учиться, работать. А отца по-прежнему мотает по стране и за ее пределами, и видитесь вы с ним в его редкие наезды, и нет иных разговоров, кроме ностальгических воспоминаний о всё тех же городках. Не грузить же его широкие полковничьи, а затем и генеральские плечи своими женскими, точнее даже – бабьими заморочками.
Хотелось курить. Наталья отвернулась и стала смотреть на отца с офицером.
– Не женат, – сообщил солдатик, продолжая копаться в двигателе.
– Кто?
– Бравый. Точнее, жена бросила. Не выдержала гарнизонной жизни и сбежала в Союз.
– Сводничаете?
– Никак нет, Наталья Николаевна, – солдатик поднял голову и подмигнул. – Информирую общественность. Вы же у нас доктором будете, взялись бы излечить.
– А, так он всё же нездоров, – Наталья попыталась изобразить разочарование кокотки, узнавшей, что блестящий офицер, на которого она положила глаз, смертельно болен чахоткой.
– Душевно, Наталья Николаевна, душевно. Без женщины мужчина дичает, сами понимаете.
