Я бежал по траве, а вслед за мною бежала восьмилетняя Маша, весело смеясь и размахивая руками. Неожиданно она споткнулась и растянулась на траве. Я остановился и подошел к сестре, чтобы утешить ее и поднять на ноги. Маша посмотрела на меня заплаканными глазами и серьезно сказала:
— Не проиграй, братик! Не проиграй свою жизнь!
Все окуталось туманом, а затем туман рассеялся и оставил непроглядную тьму.
— ВСТАВАЙ, СЛАБАК! — прозвучало в голове набатом и появилась боль. Тело горело как в огне, но голос, звучавший в голове, приносил намного большую боль, чем огонь. Он все кричал и кричал, заставляя двигаться мысли в попытках понять, что он хочет донести до меня.
— Я СКАЗАЛ ВСТАВАЙ! РАНО ЕЩЕ СДАВАТЬСЯ! ТЕБЕ НАДО ЗАЛАТАТЬ АУРУ! ТОГДА МЫ ВЫЖИВЕМ!
В попытке избавиться от этого голоса я огляделся магическим зрением, чтобы понять, кто на меня кричит. Передо мной колыхалось разноцветное марево, с огромной темной прорехой в нем. Было такое впечатление, что сквозь эту прореху что-то вытекает и марево из-за этого постепенно тускнеет.
— ДАВАЙ БЫСТРЕЕ, Я ДОЛГО НЕ УДЕРЖУ ТВОЮ ДУШУ! СТЯНИ КРАЯ АУРЫ, А Я ТЕБЕ ПОМОГУ ЕЕ ЗАШТОПАТЬ!
— Да не ори ты, у меня сейчас голова лопнет!
— Если бы я не орал, то ты не очнулся бы. Давай быстрее, у нас осталось всего несколько секунд до распада ауры.
— Ты кто? И какая нах… ититская аура?
— Неважно, кто я. А аура ТВОЯ! ТЫ СЕЙЧАС УМРЕШЬ! И Я ВМЕСТЕ С ТОБОЙ!
— Да не ори ты! Объясни по-человечески, где эта аура?
— Идиот, мне достался идиот! Смотри перед собой, видишь прореху?
— Что-то вижу, но не пойму что. Какое-то марево и дыру.
— Это марево — твоя аура. Она такая яркая, так как ты насытил ее огромным количеством энергии, когда пытался ускориться. А когда ошейник ударил, то прежде чем смог прорвать оболочку ауры, ты смог поглотить большую часть энергии и частично слить ее через себя в землю. Затем удар все- таки порвал оболочку ауры, ты потерял сознание, и она осталась без контроля. А потом стала расплываться. И сейчас она просто растворяется в окружающем пространстве. Я смог тебя вытянуть из забытья, но моих сил надолго не хватит. Требуется быстро залатать прореху в ауре, иначе ты умрешь.
— Так, теперь я понял. — В голове всплыло воспоминание, как я пытался выпустить отростки ауры и слить в песок силу, выжигающую внутренности, прежде чем потерять сознание. — Но почему она так медленно расплывается? Ты сказал — несколько секунд и все, а мы с тобой тут уже долго говорим.
— Вот идиот! Мы в твоей голове, поэтому время здесь течет медленнее. Но если ты еще промедлишь, то даже этого времени не останется. БЫСТРО СТЯГИВАЙ КРАЯ ПРОЕМА!
— Понял, не дурак. Сейчас попробую.
Слава богу, как управлять аурой, мне объяснял Оргел. Правда, я не мог использовать это знание в полной мере, так как ошейник не выпускал ауру за пределы тела, но внутри тела я мог управлять различными участками ауры. И сейчас я попытался использовать это знание. Края прорехи медленно начали сходиться, но энергия вытекала намного быстрее. Я попытался усилить нажим, но края прорехи почти не ускорились. Уже понимая, что не успеваю, я попытался не только стягивать края разрыва, но и втянуть немного энергии, которая успела вытечь из дыры. Как ни странно, мне это удалось — энергия медленно пошла вспять и начала напитывать края разрыва. Стоило этому только случиться, как мне сразу стало легче стягивать края прорехи.
— ДАВАЙ! ЕЩЕ НЕМНОГО И Я ПОМОГУ! ДАВАЙ, ПОСТАРАЙСЯ!
Стоило только краям прорехи еще чуточку приблизиться друг к другу, как из них выскочили тонкие отростки, похожие на волоски. Быстро достигнув другого края прорехи, волоски впились в него и стали стягивать края навстречу друг другу. Все больше и больше волосков выскакивало из краев разрыва и штопало прореху. Когда я, наконец, смог свести края разрыва, он уже по всей длине был стянут тысячами нитей, которые все появлялись и появлялись, штопая мельчайшие прорехи в ауре.
— Все, приготовься. Скоро ты очнешься. Не теряй времени, если хочешь выжить. БЕГИ! НЕ ВЕРЬ НИКОМУ И БЕГИ СО ВСЕХ СИЛ!
Я лежал на песке. Я это отчетливо чувствовал, так как песок уже начал забиваться мне в рот и нос, облепил лицо и руки, залитые чем-то липким. Подтянув руки к груди, я попытался подняться. Напрягая все свои силы, я отжался и встал на четвереньки, а затем выпрямился и откинулся назад. Сидя на коленях и ощупывая лицо, залитое кровью, вытекшей их носа, ушей и даже из-под глазной повязки, я наткнулся на ошейник, который все еще болтался на моей шее. Схватившись за него обеими руками, я дернул изо всех сил и закричал от радости, когда, треща и царапая обожженную шею, ошейник распался, и его остатки остались в правой руке.
— Я свободен! — Ошейник полетел на песок, а я медленно поднялся.
