— Нет, я поостерегся активировать ее в первом же бою. Пусть пока никто не знает о моих возможностях и думают, что я показываю на тренировках все, на что способен. К тому же даже без сети я в последнее время стал довольно быстр. Знаешь, каких мне трудов стоит получать эти чертовы царапины, чтобы Шуфар ничего не заподозрил? Он слишком много времени уделяет моим тренировкам. Постоянно глаз с меня не сводит и шушукается с Лоскером на балконе.
— Если орк говорит с хозяином о тебе, то это хорошо. Это означает, что Лоскер заинтересован в тебе не меньше, чем в Гретусе.
— Не говори об этом ублюдке! Как вижу его, еле сдерживаюсь, чтобы не порвать. В последнее время со мною происходит что-то странное. Я буквально вспыхиваю как спичка, стоит только мне увидеть Гретуса или Лоскера. Вчера, когда этот урод пытался задеть меня во время обеда, я еле сдержался. Если бы не Клемент, то точно кинулся бы на гада и придушил на месте.
— Ты смотри, держи себя в руках. Если убьешь Гретуса, то Лоскер сам тебя закопает. Пока Гретус здешний чемпион, ты ничего не сможешь ему сделать.
— Оргел, не знаю, сколько еще я смогу это выдержать, но, похоже, я схожу с ума. Никогда раньше я не был так вспыльчив, а теперь еле сдерживаюсь. Раньше я всегда дрался с холодной головой и не испытывал такой ненависти, а после того, как попал сюда, начал сходить с ума. Сначала я злился на эльфов, потом на работорговца, и вот теперь просто еле сдерживаю себя, едва вижу этих гадов. Самое странное, что сегодня в бою я опять был спокоен и расчетлив, но стоило тебе напомнить про Гретуса, как в голове все помутилось от ненависти. Как мне сдерживаться, если я вижу этого урода каждый день? Может, у тебя есть какое-нибудь успокоительное средство?
— Странно, очень странно. Очень похоже на одержимость, но какую-то странную. Если бы ты реально был одержим, то не смог бы здраво рассуждать и кидался на всех встречных, а тут у тебя все происходит выборочно. Может, тебя тогда в бане слишком сильно головой приложили, вот ты и зациклился. Жаль, здесь нет моего учителя, он бы тебя быстро привел в порядок.
— Оргел, ты думай, о чем говоришь! Нафига здесь быть твоему учителю? Или ты и ему желаешь рабства? Лучше дай мне лекарства, чтобы мозги успокоить.
— Да, что-то я не то говорю уже. Похоже, и у меня, как ты говоришь, крыша едет. А насчет лекарства я вот что скажу — нельзя тебе сильного успокоительного, так как оно уменьшит твою скорость и реакцию. Но слабенькое зелье я тебе дам, так, на всякий случай. Будешь принимать его перед сном в течение недели, а там посмотрим. Вот, возьми эту склянку и пей пять капель каждый вечер.
— Хорошо, я понял.
Раздался стук в дверь, и я быстро спрятал склянку в набедренной повязке. Не успел я встать, как дверь резко распахнулась и вошел Шуфар, злобно поглядывая в сторону шамана. Сзади орка появился Ждан и пожал плечами — видимо, это он стучал в дверь, предупреждая о приходе наставника.
— Что здесь происходит?! Недомерок, ты почему здесь?!
— Это я его позвал, чтобы осмотреть, — Оргел встал напротив орка и смело посмотрел ему в лицо.
— А тебя, зеленый, я не спрашивал! С чего смотреть этого мелкого, если на нем даже царапины нет?! — Шуфар сделал шаг вперед и навис горой мышц над мелким гоблином.
— Мне требовалось проверить пояс. Да и вчерашние синяки с него еще не сошли. Сам ведь сказал, что хозяин требует следить за здоровьем этого бойца особо тщательно. Значит, хозяину Недомерок нужен живым и здоровым, а то с чего бы он позволил заменить свинцовые утяжелители магическим поясом?
Тут Оргел явно уел орка, так как буквально вчера Лоскер сам ходил в комнату шамана, чтобы разблокировать ошейник и позволить ему замагичить бляху ремня, который мне вручил наставник с утра. А то с кучей свинцовых утяжелителей, которые мне с большим трудом удалось выбить у Шуфара три недели назад для тренировок, я смотрелся не слишком презентабельно. Теперь же одна эта бляха заменяла примерно тридцать килограммов свинца, который я таскал последние три недели. К тому же магический утяжелитель выгодно отличался от свинцовых тем, что распределял нагрузку по всему телу пропорционально.
— Ну и как, все в порядке? — вкрадчиво вопросил орк.
— Да, все хорошо, синяки сошли и ремень в порядке. Возможно позже придется подкорректировать вес, но пока все в норме.
— Тогда быстро займись раненым, которого сейчас принесут! Нечего тут сидеть со здоровыми бойцами, твое дело лечить больных! — Шуфар повернул голову в мою сторону и оскалился. — А тебе, мелкий, пора в свою камеру! Быстро!
— Хорошо, наставник. — Да уж, видимо, Толстяк, который должен был выйти на арену сразу после меня, не оправдал надежд Шуфара и проиграл бой. А иначе с чего это орк так взбеленился.
Пройдя в дверь, я посторонился, пропуская носилки с окровавленным телом Толстяка, хотя кличка ему уже явно не подходила, так как за последнее время он сильно похудел, и на его теле почти не осталось следов былого жира, а живот вообще исчез. Вот что делают ежедневные изнуряющие тренировки с человеком. Выглядел Толстяк неважно, правая рука и нога в крови, лицо разбито, а глаза уже заплыли синяками. Такое впечатление, как будто его дубиной обработали.
Дальнейшее действо я не увидел, так как Ждан толкнул меня в сторону коридора, ведущего к каморкам для бойцов. Хотя какие мы бойцы, будем
