Беата сорвалась с места и, прежде чем Андрус отреагировал, сунула руку ему за шиворот. Снова ойкнула и, плюхнувшись на стул рядом, восхищенно уставилась на Андруса:
– Точно! Вот почему! Папка догадался!
– Да что вы, сговорились, что ли?! – рассердился Андрус. – Ну что вы из меня дурака делаете?!
– Ты не дурак, Андр! Ты перевертыш! – загадочно улыбнулась Беата. – Вот только как это воспримут наши односельчане?
– Никак не воспримут! – отрезал Урхард. – Ты ни слова им не скажешь, пока я не разрешу! А ты, Андр, больше не станешь применять свои способности, если только… если только тебе не будет угрожать настоящая опасность. Не мнимая, а настоящая! Нельзя показывать этим болванам то, что ты умеешь! Впрочем, возможно, что уже и поздно. Уже показал… Нет, мы выдадим это за случайность. Мол, амулет у тебя такой был, ускоряющий.
– И тогда Андра обвинят в том, что он нарушил закон – забыл, что нельзя в поединке вызова применять магию? Только то, что дали боги, ничего лишнего. Никаких амулетов и заклинаний силы!
– М-да… точно. Что-то я увлекся. Чушь несу, – признал Урхард. – Ладно, потом подумаем, что делать. Эй, коза, а ты-то откуда знаешь про перевертышей?
– Ф-фу… я что, неграмотная? Все книжки перечитала, и не по одному разу! И про перевертышей тоже!
– Всю читала? – скривился Урхард. – До конца?
– Ты хочешь знать, читала ли я о предполагаемых успехах перевертышей в постели? Об их любовной силе? Читала. И не один раз. Очень, очень привлекательный раздел трактата. Особенно картинки… Мне кажется, что переписчик очень скучал на работе, и любовные сцены с перевертышами и женщинами ему очень даже удались!
– Вот что с ней делать? – вздохнул Урхард. – А все ты, женушка, все твое воспитание!
– А ты? – хмыкнула Адана. – Сколько раз бурчал: «Не трогай девчонку! Демон с ней, с этой вазой! Я ее и не больно-то любил, другую купим». Три раза она поджигала амбар, перебила всю посуду, пролезла и прочитала все книжки – даже те, что ты спрятал в тайнике. Да-да, милая, не строй невинную физиономию! Я все знаю! И отец знает! Забаловали мы тебя!
– Да что такого-то?! – оскорбилась Беата. – Все девчонки все про мужчин знают! Целыми днями обсуждают…
– Они дуры! Но ты-то не дура?! Впрочем, тоже дура, только по-своему, – вздохнула Адана. – Ладно, не важно. Расскажи Андру, что знаешь о перевертышах, отец пока поест. Он с вашими делами с обеда не ел, проголодался.
– А что рассказывать-то… – пожала плечами Беата. – Все просто. Есть такие люди, которые при желании могут перевертываться из человека в зверя. Какого зверя? Никто не знает. Говорят, он похож на помесь волка и медведя. Опасное существо. Убить его невероятно трудно, если вообще можно. По книжке, перевертыши живут сотни лет, никогда не болеют, их раны заживают – если вовремя перевернуться в зверя и обратно. Когда перевертыши принимают облик человека, то этот самый человек обладает завидными преимуществами перед обычными людьми – перевертыш очень силен, просто невероятно силен. При желании, не принимая облик зверя, он может ускоряться в несколько раз против скорости обычного человека. Ну что еще… перевертыши имеют большой успех у женщин. Они как-то притягивают к себе внимание, влюбляют их в себя, а кроме того, славятся как неутомимые и очень желанные любовники. Ну не надо так на меня смотреть, мам! Я взрослая и уже шесть лет как могу иметь детей! И…
– Вот что, избавь меня от подробностей твоего женского дела, – хмуро проворчал Урхард, – ближе к теме давай.
– Да я вроде все сказала… – Беата задумалась. – Забыла! Вот почему ты есть хочешь! Вернее,
– Почему во время боя я не стал зверем? – задумчиво спросил Андрус. – Это было бы разумно. Я не помню, кто я. Организм работает без моего участия – ведь я же не хотел ускоряться, но все-таки ускорился, это случилось само по себе. Почему тогда я не стал зверем, не поубивал всех, кого можно, и не убежал в лес?
– Мне кажется, это из-за раны на твоей голове, – вмешался Урхард. – Она что-то повредила, и ты не можешь перекидываться. Но это и к лучшему. Я слышал, что перевертыш в образе зверя теряет человеческий разум и, если попасться у него на пути, может убить даже близких родственников. Он попросту забывает человеческую жизнь. Хотя рассказывали и о таких, что могли перекидываться по своему желанию, сохраняя человеческую сущность. Обычно о них говорили как о великих воинах и следопытах.
– А почему же тогда перевертыши не остаются зверями? – Андрус засунул в рот очередной кусок пирога. Прожевал и добавил: – Ведь так было бы правильно – принял облик зверя и бегай себе по лесам. Они же забывают, что были людьми!
– А кто сказал, что такое не случается? – хмыкнул Урхард. – Кто знает, сколько таких зверей бегает по Лесу?
– Вот как… – вздохнул Андрус, отваливаясь от стола и опираясь на спинку кресла. Ему стало хорошо. Он был почти сыт. Почти… Похоже, это «почти» будет преследовать его всю жизнь. Он всегда будет голоден, ведь организм, сжигающий запасы, накопленные в теле, постоянно требует топлива.
