их руками. – И холодно. Даже одеял не дали.
– Я принесу одеяла, как только вы уснете, – проворковал женский голос. Его обладательница в белом халате склонилась над девушкой с датчиками в руках. – Чуть ниже, – попросила она. – Да не трясись, как осиновый лист, он в твою сторону даже не смотрит.
Игни едва сдержался, чтобы не повернуть голову. Там явно намечалось зрелище поинтересней потолка.
Вскоре к ритму его собственного сердцебиения прибавились частые сигналы второго.
– Я думала, мы просто ляжем спать.
Сказка озвучивала то, что беспокоило его самого, но не хватало храбрости спросить.
– Вы просто ляжете спать. – Женщина в белом халате погладила ее по волосам и направилась к двери. Вместо резавшего глаза света люстры она оставила гореть единственную лампу над кроватью Игни. – А я буду следить за тем, чтобы вы вернулись целыми и невредимыми. Теперь я за вас отвечаю.
– Здесь шесть коек. Будет кто-то еще?
– Будет кто-то еще. – Оба напряженных пациента получили ободряющую улыбку. – А сейчас отдыхайте. Я зайду к вам позже.
Ригерт подготовился лучше, чем можно было ожидать, думал Игни, старательно разглядывая гипсовую потолочную лепнину. Неужели и впрямь так ценит жалкие жизни своих подопечных? Странно, правда, что этих самых подопечных всего двое, хотя совсем недавно он заливал про какие-то свои сверхвозможности. Ладно, пусть даже шесть – с учетом опаздывающих. Шестеро на целый город. Напрасно, пожалуй, Ригерт отказался от услуг парня из Питера. В отличие от мальчишки Тина, тот выглядел вполне серьезно. Да и с этой толкинутой не сравнить (о том, что «толкинутая» оставила на полированной столешнице отпечаток его физиономии, Игни предпочел забыть).
– Не обижайся, я сделала это для твоего же блага, – сказала Сказка строгим тоном, который никак не вязался с полудетским личиком. Будто мысли прочитала. – Мы должны быть благодарны Эшу за то, что он нас выбрал. Мы выйдем отсюда обычными людьми. Разве ты об этом не мечтаешь?
– Если выйдем, – отрезал Игни, малодушно рассчитывая на то, что его немногословность поможет ей заткнуться.
– Ты чего-то боишься?
Он все-таки посмотрел на нее. Ничего особо выдающегося, кстати, не заметил.
– Нас тут двое. Не веришь? Посчитай. Ты и я. Двое.
– На этот раз нам не придется драться.
Ах, ну конечно! Наверняка надо будет жрать сахарную вату и блевать с американских горок. Как же он сам не догадался?
– Эш все продумал. – При свете ночника радужная оболочка ее глаз казалась почти черной. – Мы… То есть наши альтеранты, выманят Есми из квартир в заброшенный ДК. Надеюсь, ты умеешь звать Есми? Там их встретят люди с оружием. Нам только и останется, что ритуально отправить души на изнанку города. Ничего сложного!
– Звучит заманчиво.
– Если будем действовать быстро, рассчитаемся с долгами за пару ночей, – мечтательно улыбнулась она. – И я наконец-то смогу выйти замуж.
– Хм-м…
Игни напряг всю имеющуюся силу мысли в надежде призвать медсестру прямо сейчас, но, видимо, его способности к внушению оказались ничтожно малы. Помощь запаздывала.
– Из-за этой второй души мы с моим женихом даже не можем… Ну, ты понимаешь. Провести вместе ночь.
Два десятка капельниц, сотня уколов и одна клизма за то, чтобы этого не знать!
– Пришлось наврать, что у меня редкое нарушение сна. Как думаешь, когда примаранты занимаются сексом, альтерантам это противно?
– Им нормально.
Вот кто тебя за язык тянул?
– Откуда ты знаешь?
Пип, ответил электрокардиограф. Пип, пип, пип.
– Раньше я и сам был второй душой. – Ладно, ты открыл этот ящик Пандоры, тебе и закрывать: – В общем… Они просто ничего не чувствуют, ясно? Разве что тоску и бесконечное одиночество, от которого хочется пойти и прихлопнуть пару-тройку человек.
– Вторые души не могут убивать живых людей, – с интонацией отличницы заявила Сказка.
– До тех пор пока первые не сделают то, о чем мы только что говорили, – сказал Игни, чувствуя мстительное удовлетворение от того, что уел эту заучку в теории.
Наградой за откровенность стало продолжительное молчание. Игни блаженствовал на удобной кровати, наслаждаясь тишиной, до тех пор, пока Сказке не приспичило начать петь.
– Словно целый мир, словно снежный ком, словно напрямик, наугад, напролом[3]…
Неожиданный репертуар!
