облаке поднявшейся пыли. Откуда пыль в медицинской палате?
Мы рванули следом.
Есть! Здесь Ирина!
Лежит на коечке слева от входа. Бледная, обездвиженная, прикрытая серой простынкой. Но в сознании – глаза открыты, смотрит на нас вполне осмысленно. А над ней со шприцем склонился прыщавый эскулап.
Зрелище, от которого у Козета окончательно сорвало башню.
Прощай, прыщавый!
Я оглянулся в другую сторону. Там тоже была какая-то пациентка – на койке справа от входа. Только без признаков сознания. Правая рука оголена, на сгибе – капелька свежей крови. Инъекция! Наверное, прыщавый успел сделать ей какой-то укол. Я глянул в его сторону. Козет терзал его как Тузик грелку. В воздухе! Так, что несчастный даже не доставал ногами до пола. Только слабо подергивал головой и задними конечностями, пытаясь как-то даже пнуть своего мучителя. А правой рукой, в которой был зажат старинный стеклянный шприц, тянулся к боку Сан-Саныча. Тот в азарте даже и не замечал этой опасности.
В два прыжка я пересек комнату и вцепился прыщавому в кисть, выворачивая ее наружу. Ручка у него оказалась хиленькой даже для противоборства с семилетним мальчишкой. Пальцы разжались, и шприц грохнулся на пол.
Не разбился, кстати.
До Козета наконец-то дошло, что трясти вражину как липку – это голимое дилетантство. А он в конце концов какой-никакой, а все-таки профессионал. Поэтому, перестав вытряхивать из врага душу, Сан-Саныч просто и без затей звонко двинул негодяя в ухо. Хлипкое сознание злодея тут же вылетело наружу, и он безвольной куклой стек на пол.
А я уже проверял пульс у Ирины. Слабенький, но есть. Отлично! Она пыталась что-то сказать, но даже неспециалисту было видно, что мешает ей дикая слабость. Закололи, сволочи, наркотой!
Отшвырнув ногой в сторону валяющегося на пути прыщеносца, Сан-Саныч не мудрствуя лукаво схватил Ирину в охапку прямо с простынею, перебросил ее через плечо и шагнул на выход.
Я наспех оглядел помещение.
В глаза бросилась миниатюрная хромированная коробочка на каталке рядом с койкой второй девушки. Для шприца, наверное. Не знаю зачем, я схватил брошенный злодеем стеклянный цилиндр, сунул в коробку, щелкнул замком и отправил все это хозяйство в карман куртки.
Потом стал искать пульс на шее второй девицы.
И тут же почувствовал, как холодный ужас душной волной накрывает сознание.
Пульса не было. Девчонка была мертва. Наверное, это та самая медичка из Аквариума. На которую положили глаз французские любители русской клубнички. И умерла она совсем недавно, кожа еще теплая! Наверное, можно еще откачать!
Я бросился вслед за Козетом.
Тот уже спускался по лестнице, бесцеремонно распихивая по сторонам разбросанные по ступеням обездвиженные тушки медбратьев. Некоторые из них были даже еще в сознании, но двигаться им было очень затруднительно, поскольку основательный Веня заботливо заматывал им руки и ноги голубой изолентой. Вот это по-нашему, будут помнить боевых сантехников!
– Веня! Там в палате еще девчонка. Пульса нет.
Без лишних слов Вениамин прекратил мытарить очередного пациента и бросился за мной в палату. Ко всему прочему у него еще и медицинская подготовка есть. Специфическая, разумеется. Для работы в поле.
Быстро оценив ситуацию, Веня аккуратно переложил девчонку на твердый пол и стал делать ей искусственное дыхание.
– Телефон найди, – буркнул он, прерываясь на секунду, – вызывай «скорую». Ну или кого-нибудь из местных докторов. Скажешь – нужны средства реанимационные. Срочно! Давай! Пулей!
Я метнулся в коридор.
– Наших потом не забудь вызвать, – вдогонку бросил мне Веня и опять принялся вдувать девчонке воздух в легкие.
Перепрыгивая через связанных, я ссыпался на первый этаж и влетел в аквариум дежурного помещения. Есть телефон! Через ноль три вызвал «скорую», потом быстро под стеклом отыскал список местных телефонных абонентов и сообщил в приемное отделение об остановке сердца у больного в палатах для номенклатуры. Судя по шуму, там все правильно поняли и явно заметались в панике.
Я отключился от приемного и уже без излишней спешки стал набирать спецномер нашего оперативного…
Глава 27
Любопытные совпадения
Девчонку не спасли.
Все старания Вениамина, а потом и врачей «скорой помощи» оказались тщетными. Напрасные усилия: сердце не хотело заводиться вновь. У несчастной
