«Сэтчелл», можешь не трогать, распакую сам, когда вернусь. А потом проверь, пожалуйста, еще разок наши дорожные рюкзаки и начинай собирать еду в дорогу. Да, вот еще что, – он сунул руку в карман пиджака и выудил оттуда маленький контейнер из серебряного стекла. – Я хочу, чтобы кулон Анни Вард был у тебя. Мы вернемся к этому делу через пару дней, а пока носи его при себе, – Локвуд подхватил с пола потертый кейс и направился с ним к выходу. – Да, Люси, и пожалуйста, не пускай в дом никого, кроме курьеров от «Сэтчелл» и «Маллета». Кто знает, что придумает в следующий раз наш приятель в маске.
Приближался вечер. Бледный лиловый диск зимнего солнца начинал опускаться за крыши. У нас, в доме номер 35 по Портленд-роу, было холодно и пусто, по углам появились десятки серых теней – одни посветлее, другие потемнее. Я была в доме одна, ни Джордж, ни Локвуд еще не вернулись. Заказы я уже получила, рюкзаки проверила, еду и питье в дорогу собрала, даже свою дорожную одежду отгладила. Поупражнялась с рапирой в цокольном этаже на чучеле Эсмеральды и сейчас просто изнывала от безделья.
Не могу сказать, что предстоящее дело, которое поручил нам Фейрфакс, как-то слишком волновало меня, хотя где-то в глубине сознания прочно сидела и не собиралась уходить мысль о целом кластере опасных злых фантомов. Вместе с тем сейчас я согласилась с Локвудом – мы обязательно должны были взяться за это дело, и не только для того, чтобы спасти наше агентство. Помимо этого, было очень интересно узнать, что же там происходит, в этой Красной комнате или на Кричащей лестнице.
Любопытно, что успеет нарыть за это время о Холле Джордж. Но наверняка что-то успеет, так что на дело мы отправимся не вслепую. Ну хорошо- хорошо – не совсем вслепую.
Больше всего меня сейчас раздражало то, что я чувствовала себя как бы вне игры. Джордж рылся в книгах, газетах, старинных хрониках. Локвуд (предположительно) занимался сбором свежей информации о Холле. А что я? Сижу дома, мажу джемом сандвичи и складываю вещи. Работа, конечно, нужная и важная, но совершенно не творческая. А мне хотелось чего-нибудь более вдохновляющего.
А еще мне очень не нравилось наше отношение к предыдущему расследованию. Я была не согласна с Локвудом, решившим отложить дело Анни Вард на несколько дней. Мне казалось, что, учитывая попытку кражи со взломом в нашем доме и обнаруженную нами странную гравированную надпись внутри кулона, нам никак нельзя останавливаться. Эту мою мысль существенно подкрепил и потрясший меня телефонный звонок, раздавшийся сегодня после полудня. Это был инспектор Барнс, который сообщил, что полиция собирается освободить Гуго Блейка.
– Нам не хватает доказательств, – отрывисто сказал Барнс. – В этом вся загвоздка. Блейк не признался, а мы не можем доказать, что он заходил в ту ночь в дом мисс Вард. Адвокаты Блейка роют землю, а мы попусту теряем время. Если не набредем на какие-то новые веские доказательства, мисс Карлайл, или Блейк сам не признает свою вину – а это, как вы понимаете, из области фантастики, – то, боюсь, завтра утром нам придется отпустить его домой.
– Что?! – крикнула я. – Но вы не можете отпустить его! Он виновен, он убийца, это же совершенно очевидно!
– Да, очевидно, но только доказать этого мы не можем. – Я живо представила, как шевелятся усы Барнса, когда он говорит в трубку. – То, что он подвез мисс Вард до ее дома – еще не доказательство его вины. Нам не хватает последнего звена в цепи, которая намертво свяжет Блейка с убийством. Если бы вы, идиоты, не спалили бывший дом мисс Вард, нам, возможно, удалось бы в нем что-нибудь отыскать. А так преступление Блейка, скорее всего, останется безнаказанным.
Инспектор в последний раз фыркнул и повесил трубку, предоставив мне дальше возмущаться в одиночестве.
Нам не хватает последнего звена… Но, возможно, это недостающее звено есть у нас.
Я сняла с шеи маленький контейнер, подставила его под свет закатного солнца. Сквозь стекло очертания золотого кулона казались искаженными, размытыми, как под водой.
Или не сможет. И тогда преступник останется безнаказанным, как и все полвека после убийства.
Меня постепенно охватывал холодный, тяжелый гнев. Если мы не разгадаем таинственный код, будет упущен последний шанс наказать убийцу. Блейк, разумеется, никогда не расскажет о том, что тогда произошло, а кроме него никто этого не знает.
Никто… Никто, кроме…
Я опустила взгляд на стеклянный контейнер, который держала в руке.
Пришедшая мне в голову мысль была совершенно безумной, нарушающей все законы и правила. Меня не слишком волновало, что при этом я могу подвергнуть опасности свою жизнь – я была уверена, что справлюсь. Гораздо хуже то, что мой поступок, если Локвуд о нем узнает, взбесит его. Локвуд уже не раз строго-настрого запрещал мне проводить опасные эксперименты без его разрешения. Так что лучшее, что я могла сделать, – это дождаться возвращения Локвуда и обо всем ему рассказать, но я прекрасно знала, что он не разрешит сделать то, что я задумала. И вот тогда сегодняшний день точно окажется прожитым зря, а убийца Блейк безнаказанным выйдет на свободу.
Я побрела по дому, продумывая в деталях план своих действий. День угасал. Я зашла на кухню. Оттуда медленно спустилась по железной лестнице в цокольный этаж. На дальней стене чернели ряды полок с нашими артефактами. Пока бледным лиловым светом мерцала только отрубленная пиратская рука, все остальные трофеи оставались темными.
