Нет, так не пойдет. Я вернулся в королевское крыло и стал обходить комнаты. Все здесь было невеликим, под стать глендам, и залы не залы, а так, комнатушки, но богато убранные и уставленные довольно изящной мебелью. Везде было пусто, как будто дворец вымер или все ушли подавлять восстание. В одной из угловых комнат я увидел кровати и решил, что это то, что мне надо. Никого нет и можно составить кровати вместе. Быстро соорудив себе ложе, я разделся, провел очистку методом идриша и завалился отдыхать. Уснул я быстро.
— Там кто-то есть.
— Не говори глупостей. Кто может быть в нашей спальне?
— Тогда иди и проверь.
— Я боюсь, пошли вместе.
— Ты же сказала, что там никого нет.
— Я просто темноты боюсь, вдруг там спряталось исчадие.
— Откуда исчадие могло появиться во дворце?
— А может, это восставшие?
— Я не знаю, но там кто-то дышит, ты слышишь?
— Я ничего не слышу, давай позовем стражу.
— Ага, а потом над нами будут все потешаться или еще скажут, что мы специально позвали солдат к себе в постель. Не надо звать гвардейцев.
— Тогда пошли вдвоем, вдвоем не так страшно.
— Пошли. Смотри, я говорила, тут кто-то есть: наши кровати составили вместе.
— Нет тут никого. Это Риза и Мрога так по-глупому шутят, они в прошлый раз кровати составили вместе у девочек из старших.
— А я говорю, там кто-то дышит, и он большой, развалился на все кровати.
— Если кто-то есть, то он спит. Может, это Жарена и Проня заблудились, свет сегодня в коридорах не зажигали.
— А почему тогда кровати вместе составили?
— Может, им страшно, тут такое творится! Пошли на ощупь.
— Точно, кто-то спит. Мужчина?
— Нет, бороды нет, и волосы длинные, и пахнет хорошо, мужики воняют, как козлы.
— Дай я пощупаю… Точно, и живот не волосатый. Ой, а это что?
— Ты что нащупала?
— Не знаю, горячее что-то.
— Дай мне пощупать. Где?
— Да вот же!
— Это твои руки!
— А ты выше бери.
— Ага, нащупала… Так это же… Мужчи-и-и-на-а-а-а!
Я спал и сквозь сон слышал чье-то перешептывание, но угрозы оно не представляло, и я продолжал нежиться в чистой мягкой постели. Потом мне приснилось, что чьи-то ласковые руки стали меня гладить, сначала по лицу, потом погладили живот, мне было приятно и комфортно, кровь прилила к тазу, окатив меня горячей волной, и в этот момент меня разбудил сдвоенный вопль: «Мужчи-и-и-на-а-а-а!»
Мне было хорошо видно в темноте, как две симпатичные гленды ухватили меня за мой мужской знак отличия и орали во всю глотку. Толи они радовались, то ли, наоборот, были напуганы. Я не шевелился, боясь их спугнуть, а они не отпускали меня, застыв как статуи с открытыми ртами. Наконец первый шок у них прошел. Я не шевелился, как будто умер.
— А он живой? — теперь уже шепотом спросила одна.
— А как ты думаешь, у мертвого такое есть? — Она подергала меня.
— А почему он молчит?
— Не знаю, может, без сознания или устал сильно.
— А кто он?
— Ты что, дура? Откуда я знаю?
— Может, это глендар Грендар, он самый большой, кого я видела?
— Ага, ты видела его без бороды? Я нет. Что ты пальцами шевелишь? Отпусти его.
— Хочу и шевелю, сама отпусти.
