окутывать мысли и пробираться в сердце. А безотчетный страх подступал неясными образами и сбивал шаг, заставляя сердце стучать так, что оно отдавалось в голове.
— Мне страшно, — прошептала девочка, — включите свет. — Она ухватилась за руку Алеша и повисла на ней. — Я дальше не пойду, ты убьешь меня. — Она резко выдернула руку и остановилась. — Ты злой!
Алеш остановился:
— Не бойся, Аврелия. Я не сделаю тебе ничего плохого. Это все она, старуха, наговаривает на меня, не верь ей. Хочешь, я ее убью и ты перестанешь бояться?
Он обернулся и услышал тихий напев. Кто-то пел колыбельную, нежно, по-домашнему ласково, прогоняя страх, и тот отступил, разжал свою хватку, спрятался в темноте и затаился. Вместе с ним пропало наваждение.
— Не надо убивать бабушку, она хорошая. Я больше не боюсь, идем дальше. — Голос девочки был ровен, в нем не осталось больше злости и страха.
Алеш потряс головой. Что случилось и что на него нашло? Откуда неожиданно появилось желание убить старуху?
— Пой, старая, не останавливайся, — тихо попросил он, и старуха пела.
Путь сделался светлее, и идти стало гораздо легче. Исчезла тяжесть, пригибавшая к полу, пропали тяжелые мысли, заполнявшие голову. Песня разгоняла страхи, сомнения и, главное, темноту, а вместе с ней убегал ужас, хотевший поработить их души.
Внизу у основания лестницы сидел скелет в синей мантии, руки отвалились, выглядывали из рукавов почти полностью, на каждом пальце были надеты кольца. На шее висел кулон, у ног, поджатых под себя, лежали факелы.
Старуха прекратила петь и всмотрелась в смельчака, который не дошел до конца. Алеш тоже вглядывался в сидящий скелет, пытаясь понять, что случилось с тем, кто рискнул пройти так же, как и они.
— Он умер от страха, — сказала старуха, присела и стала снимать с него украшения. — Так-так, что тут у нас? Ага, щит. Еще щит, снова шит, невидимость. Огненный шар — второй уровень, свет, — приговаривала она, снимая кольца и амулет. — Детка, давай сюда свои пальчики. — Взяв эльфарку за руку, она стала надевать ей кольца. — Чуть великоваты, но ничего, сгодится. — Надела кулон и удовлетворенно оглядела девочку. — Уверена, ты знаешь, как всем этим пользоваться. — Она решительно стащила со скелета мантию, встряхнула ее и, не стесняясь, скинула свои обгоревшие лохмотья. — Вот так-то лучше, — сказала, расправляя складки мантии, которая была ей чуть великовата. — Ну, что встали? Пошли дальше! — сняла она оцепенение с Прокса и девочки, которые во все глаза уставились на нее. Под лохмотьями скрывалось молодое гибкое тело, резко контрастирующее с высохшими руками и старушечьим лицом.
Темнота отступила окончательно, стены снова покрывал светящийся лишайник, узкий проход извивался, как и тот, по которому они шли раньше.
— Надо отдохнуть и поесть, — сказал Алеш.
Они прошли еще немного, вышли на небольшую площадку и замерли. Перед их взором лежала пирамидка из камней, сложенная старухой.
ГЛАВА 8
Тревожно трубили трубы. В саду слышались крики, странный дикий вой и пронзительный визг. Отчаянно кричали маги и бойцы охраны. Стояла еще глубокая ночь. Кирсан-ола приподнялся на кровати, сонно жмуря глаза от света лампы в руках секретаря.
— Мильер, беда, на дворец напали. Вставайте и срочно собирайтесь. Стража еле сдерживает этих тварей, но они прибывают и прибывают. Их десятки, а может, даже сотни.
— Кто посмел? Кто напал? — Могущественный глава службы безопасности Леса был напуган. Он шарил по кровати руками в поисках одежды, но ее не было. Ее не было всегда. Утром слуги приносили новый наряд и облачали его.
Шум схватки приблизился.
— Где моя одежда? Где слуги?
— Мильер, нет времени! Слуги разбежались. Нам надо уходить, скоро эти чудовища доберутся сюда.
Секретарь бесцеремонно схватил брата князя и потащил за собой. Содрав висящий гобелен, он повернул голову стоявшей рядом статуи, и в стене открылся проход.
— Быстрей, мильер, — поторопил его секретарь.
— Где моя личная охрана? — в негодовании всполошился глава службы безопасности Леса и стал упираться. — Куда ты меня тащишь?
