За мостом Прокс, который хотел собраться с мыслями, сказал:
— Пока остановимся. Отдохнем.
— А как вы сюда попали, дедушка? — Неугомонная эльфарка так и не села, а стала кружить вокруг лича, с интересом его рассматривая. Он поворачивался вслед ее перемещениям, наконец не выдержал и попросил:
— Дитя, не ходи вокруг, у меня уже голова закружилась. — Он уселся выставив на обозрение голые кости колен и как живой закряхтел: — Эх, старость не радость.
Напротив в села в такой же позе девочка.
— А как ты узнал, что дядя Алеш инопланетник? А от меня мама отказалась? Мне дедушка рассказывал, что она умерла от горя, когда папу на войне убили.
— Я владею тайным знанием, и мне ведомо многое, что сокрыто, — ответил лич. Он не обращал внимания на человека и старуху, но пристально присматривался к девочке. — Твоя мать была замужем и родила тебя от другого мужчины. Чтобы скрыть твое рождение, тебя отдали бездетному купцу. Он стал твоим дедушкой.
— Может, ты знаешь, что нас ждет дальше? — спросил Алеш. Он с удивлением смотрел на говорившего.
— Нет, хуман, будущее в руках судьбы, и знаний о нем не может быть. Тысячи путей у человека, и кто знает, какой он выберет. А вот прошлое уже записано в книгу судьбы, и ее можно прочитать. Тебя предали друзья и тот, кто считает себя князем. Кха-ха, князья, — изобразил лич смех, который больше походил на кашель. — Князь тьмы только один: это Курама, остальные, много возомнившие о себе, его рабы.
— А ты научишь меня своему знанию? — опять вклинилась в разговор Аврелия.
— Научить не могу, а передать можно, ты сможешь принять эти знания, дочь племянницы великого князя.
Прокс и дриада с удивлением посмотрели на лича, потом на девочку.
— Для чего этот путь на выход? — перевел Алеш разговор на другую тему.
— А вот когда пойдем, я по дороге все расскажу, чтобы не заскучали, — лич ответил равнодушно, как проводящий экскурсию гид, который изо дня в день много лет рассказывает одно и то же. — Давным-давно, уже не помню когда, среди братьев возник спор. Курама говорил, что творения Творца — демоны, люди, эльфары и другие не способны сами выбрать себе путь, и их нужно вести в будущее, их удел — быть слугами и рабами божественных детей. Его поддержала Беота, их младшая сестра. Но Рок, наивный мечтатель, спорил и отправлял их к завету Творца, что удел сыновей — хранить изначальный мир, не вмешиваясь. Тогда, чтобы доказать свою правоту, Курама предложил создать этот лабиринт и проводить по нему тех, кто захочет стать героем, и дать им выбор. Он говорил, что смертные — жадные, глупые, тщеславные и подлые, каждый из них выберет только то, что выгодно ему, и ради этого предаст отца, мать, друга. — Лич замолчал, задумавшись, он неспешно шел рядом с ними, опираясь на свою палку.
— И что было дальше? — не вытерпела девочка, дергая его за порванный рукав халата.
— Дальше они решили поставить две двери и дать выбор смертным: кто войдет и принесет жертву Кураме, тот будет служить Кураме; кто пройдет путем смелых, будет служить Року. А Беота не стала участвовать, она обозвала их дурнями. Кха-ха, представляете? — снова закашлялся дед. — Дурнями божественных сыновей! Те, кто проходил лабиринт, получали силу от них, и стали их звать скравы — герои, значит. Сначала шли в две двери. Я встречал тех, кто шел к Року, и провожал на выход, потом их стало меньше, а в конце концов сюда уже тысячу лет никто не заходил. Вы первые. — Он исподлобья посмотрел на Прокса. — А инопланетников вообще не было.
— А через дверь к Кураме много разумных проходит? — Это Аврелия не могла успокоиться и забегала вперед то слева, то справа, заглядывая в лицо древнего существа.
— А это, дитя, мне неведомо, наши пути не сообщаются. Только где они сейчас, сыновья? Курама решил захватить власть над Беотой и стал вербовать себе слуг в ее царстве, преуспел, проворный был. Но сестра вышвырнула его и закрыла свои земли. Тогда он спустился в Сердце Хаоса, чтобы почерпнуть силы, и его телесная оболочка сгорела. Теперь его дух бродит где-то под землей, он и сюда приходил, жаловался, а потом ушел. Его слуги, что прошли лабиринт, теперь поделили царство. Вот и вся история богов, — задумчиво сказал дед, — и мы уже пришли. — Он распрямился и засмеялся: — Кха- ха. Курама, прими эту жертву, — и направил посох на стоящих пред ним оторопевших слушателей.
Уж больно резок был переход от рассказа, который их захватил, до странных и непонятных слов лича. Все трое стояли разинув рот. С посоха сорвалось пламя и ударило в замершую троицу. Но на его пути возникла ледяная стена, которая поглотила пламя и растаяла, образовав огромную лужу, а из нее выросла черная поросль и обвила лича, не давая ему пошевелиться.
— Нет! — заверещал он. — Этого не может быть! Курама обещал мне выход, если я принесу ему жертву. Курама, спа-аси-и! — завыл он. Но растение сильнее сжимало его в своих тисках, и скоро на пол упала его голова, руки, и сам он упал в лужу россыпью костей.
Прокс пришел в себя.
— Спасибо, родные, вы нас спасли.
— Я ничего не делала, — в два голоса одновременно проговорили обе.
Старуха подошла к останкам, которые раньше были личем, и поковырялась в них.
